Акация хмыкнула.
Ромашка похлопала в ладоши.
— Молодец… Роза, — с тихим придыханием сказала Азель.
— Не забывайте… вы должны изучать то… что вам интересно. Наблюдайте за миром… смотрите… подмечайте всё, что покажется вам… занимательным. Чем лучше вы понимаете… истинную природу вещей… тем больше всего вы… вы… кхм… сможете сделать с помощью магии… — под конец голос женщины сделался совсем хриплым.
Она взяла паузу и помолчала.
— А теперь перейдём… к основному занятию.
Глава 38. Ведьма 2-го Ранга
Урок продолжался… Азель рассказывала девушкам о том, как можно использовать магию, где нужно проявлять осторожность, как, если они заблудятся в лесу, например, и проголодаются, можно вырастить яблоко и перекусить…
Затем она задавала вопросы: насколько хорошо они овладели маной? Чего достигли в магическом искусстве? Эту половину лекции Александр, следивший за всем происходящим в образе маленького жучка, который сидел на стебельке цветочка у окна, прослушал с большим интересом. Впрочем, у мужчины были и более точные сведения. У него была железобетонная статистика, которую показала ему пластина, когда он вернулся в чёрное пространство:
[Акация:
Концентрация маны: 2.1;
Ромашка:
Концентрация маны: 1.6;
Роза:
Концентрация маны: 2.6;
И самое интересное:
Азель:
Концентрация маны: 4.2
Существо 2-го ранга]
Александр почесал подбородок.
…судя по всему, каждые два значения КМ отвечают за один ранг. Если проводить аналогию с Римусами, сила которых измерялась интеллектом, напрямую влиявшим на телекинез, то Азель была генералом Четвёртого неба.
Вообще удивительно, как женщина всего за четырнадцать лет добилась таких невообразимых результатов. Ей, в отличие от Рома в своё время, Александр талант не рисовал.
Мужчина попытался разобраться, как она умудрилась это сделать. Он посмотрел на Азель с фильтром, который показывал ману, и увидел, что внутри женщины сиял сгусток голубой энергии — он был ярким, как луна; на контрасте, внутри её учениц сверкали маленький звездочки.
Вдруг внимание Александры привлёк особенно яркий свет, который находился в комнате неподалёку. Он приблизил камеру и узрел удивительную картину. Небольшое помещение вдоль и поперёк покрывали древесные корни. Они переплетались в странную и запутанную систему.
Некоторая часть растения оставалась над землёй. К ней присоединялось подобие крана крана, из которого в медный горшочек капала мутная водица. Затем она испарялась, проходила процесс дистилляции, как с алкоголем, становилась всё светлее и светлее пока не превращалась в концентрированную жидкость… Ману.
Вот оно что!
Александр хлопнул себя по лбу.
Мужчина понял, как именно Азель добилась такого невероятного результата всего за дюжину лет.
В своё время он сделал так, чтобы растения южного континента вырабатывали ману, прямо как обычные деревья, которые потребляют углекислый газ и производят кислород. Меж тем Азель увлекалась садоводством; после того как она стала ведьмой, девушка в какой-то момент обнаружила, что, находясь под сенью дерева, мана — термин, который она узнала из книги демона Аколипта, — ощущается намного гуще; Азель стало интересно, почему так, и она решила разобраться.
Спустя несколько лет она научилась выжимать из дерева чистую ману и производить из неё отвары. На небольшой полочке на стене Александр обнаружил десять колбочек, в которых сияла голубая жидкость…
Мужчина вздохнул.
А ведь всего этого девушка добилась даже несмотря на то, что ей приходилось выживать в одиночку посреди леса, и при том смотреть за детьми, целой тройней, которую нужно было кормить, поить и умывать. Ей было очень тяжело… И всё равно Азель всем сердцем заботилась о девочках.
Почему Александр был в этом так уверен?
Колбочки на полке были подписаны.
Всего их было девять; десятая наполнялась прямо сейчас, по капельке каждые несколько часов.
На трёх колбочках была нарисована ромашка.
Ещё на трёх: акация.
Ещё на трёх: роза.
Самой Азель как будто ничего не осталось… Если бы не это, если бы женщина всё делала для себя, если бы ей не приходилось заботится о детях, тогда… Возможно, Александр бы уже выполнил своё задание.
С другой стороны, когда мужчина вернул камеру назад, в классную комнату, и снова посмотрел на женщину, он увидел, что за маленькими морщинками возле век, — признак не столько старости, сколько большой утомлённости, как тела, так и души, — за тёмными мешками, за неловкой улыбкой, Азель смотрела на детей с великой нежностью… На серьёзную Акацию, на Розу, которая пыталась запустить в неё семечком, и на глуповатую, но милую Ромашку… А этого уже было достаточно.