Доиграв последнюю строчку своей весенней песенки, Снусмумрик сунул гармошку в карман и спросил:
- Снифф проснулся?
- Вряд ли, - ответил Муми-тролль. - Он всегда просыпается на неделю позже других.
- Тогда нужно его разбудить, - решительно сказал Снусмумрик и спрыгнул с перил. - В такой славный денек непременно надо придумать что-нибудь совсем необыкновенное.
Муми-тролль стал под окошком восточной мансарды и, сунув в рот лапы, дал сигнал по одним им понятной тайной системе: три простых свистка и один долгий. (Это означало: «Есть дело».) Слышно было, что Снифф перестал храпеть, но не шелохнулся.
- А ну-ка еще раз! - сказал Снусмумрик, и они повторили сигнал с удвоенной силой.
Окошко с треском распахнулось.
- Я сплю! - сердито крикнул Снифф.
- Давай к нам, да не сердись, - сказал Снусмумрик. - Мы задумали что-то совсем необыкновенное.
Снифф навострил помятые со сна уши и спустился вниз по веревочной лестнице. (Пожалуй, не лишне упомянуть, что в Муми-доме веревочные лестницы были под каждым окном - ведь выходить каждый раз через крыльцо такая морока!)
День и вправду обещал быть чудесным. Повсюду было полно еще не совсем проснувшейся от долгой зимней спячки ползучей мелюзги, она шныряла во все стороны и заново знакомилась друг с другом. Одни проветривали платье и чистили щеткой усы, другие строили себе дома, третьи на все лады готовились к встрече весны. Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф то и дело останавливались посмотреть, как строится дом, или послушать какую-нибудь ссору. (Это часто случается в первые дни весны, потому что когда выходишь из спячки, с утра нередко бываешь в дурном настроении.) На ветвях деревьев сидели древесные феи, расчесывая свои длинные волосы, а в снегу, островками лепившимися с северной стороны стволов, прокладывали длинные ходы мыши и прочая мелюзга.
- С новой весной! - сказал один пожилой уж. - Как зимовал ось?
- Спасибо, ничего, - ответил Муми-тролль. - А вам, братец, хорошо спалось?
- Отлично, - ответил уж. - Кланяйтесь от меня папе и маме!
Такие вот примерно разговоры вели они с многочисленными личностями, попадавшимися им по пути. Но чем выше в гору, тем безлюднее становилось вокруг, и под конец им лишь изредка встречались хлопотливые мыши-мамы, занятые весенней уборкой.
- Ой, как неприятно! - сказал Муми-тролль, высоко подбирая лапы на тающем снегу. - Муми-тролли не любят, когда так много снегу. Это мне мама сказала. - Он чихнул.
- Послушай-ка, Муми-тролль, - сказал Снусмурик. - Есть идея. Что, если забраться на самую верхушку горы и сложить там пирамиду из камней? Пусть знают, что мы первые побывали на вершине.
- Идет, - сказал Снифф и тотчас двинулся в путь, не желая никого пропускать впереди себя.
На вершине разгуливал весенний ветер и на все четыре стороны распахивался голубой горизонт. На западе было море, на востоке река, петляя, уползала в глубь Одиноких гор, на севере, как весенний ковер, простирались дремучие леса, а на юге из трубы Муми-дома курился дымок - это Муми-мама варила к завтраку кофе. Но Снифф ничего этого не замечал. Потому что на вершине горы лежала шляпа, точнее говоря, черный цилиндр.
- Кто-то уж побывал тут до нас! - сказал он.
Муми-тролль поднял шляпу и стал ее рассматривать.
- Шляпа что надо, - сказал он. - Может, будет тебе как раз впору, Мумрик?
- Нет, нет, - ответил Снусмумрик (он очень любил свою старую зеленую шляпу). - Уж слишком новая!
- А может, она понравится папе? - размышлял вслух Муми-тролль.
- Захватим ее с собой, - сказал Снифф. - А теперь я хочу домой. Смерть как хочется кофе. А вам?
- Еще бы! - с жаром отозвались Муми-тролль и Снусмумрик.
Вот как получилось, что они нашли шляпу Волшебника и забрали ее с собой, не подозревая о том, что тем самым превратили Муми-дол в арену всяческого волшебства и удивительнейших событий.
Когда Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф вошли на веранду, все уже попили кофе и разбрелись кто куда. Один только Муми-папа остался дома читать газету.
- Так-так, - сказал он. - Стало быть, и вы тоже проснулись. Удивительно пустая сегодня газета. Ручей прорвал запруду и уничтожил поселение муравьев. Жертв не было. А еще, в четыре часа утра в долину прилетела первая весенняя кукушка и проследовала дальше на восток.