— Угу. Замерзли?
Она знала, что означает этот вопрос, и храбро улыбнулась, хотя вечерняя прохлада уже давала себя знать.
— Нет, мне не холодно.
— Фляжка в этом кармане. Неплохое виски.
— Я не замерзла.
— Все-таки хлебните. Это здорово согревает.
— Нет, благодарю вас.
Он обернулся к ней, темные глаза его блеснули.
— Хотите поиграть со мной в недотрогу, а?
— Нет. Просто я не хочу пить.
— Что ж, дело ваше. Мы остановимся где-нибудь по дороге. Необходимо хлебнуть чего-то покрепче. Вот только отъедем отсюда.
На несколько минут он сосредоточил все свое внимание на управлении. Машина мягко скользила по шоссе следом за двигавшимися впереди четырьмя автомобилями. Казалось, колеса подхватывали километры, пропускали их сквозь спидометр и, скомкав, отбрасывали назад. У Стефании мелькнула мысль, что скорость не меньше шестидесяти. Она взглянула на стрелку спидометра. Та неподвижно стояла на цифре 85.
— Вы, видно, не очень заботитесь о соблюдении дорожных правил? — сказала она, смеясь, чтобы завязать разговор.
— Нет.
Прежде чем они достигли Лебека, Стефания уже составила представление о своем спутнике. Она отхлебнула из фляжки и, когда та перешла в руки человека за рулем, догадалась по звуку, что он отпил довольно много. Судя по всему, человек состоятельный и видимо, считает, что поэтому может позволить себе любую вольность. Наверное, обладает гибким и циничным умом, а его самоуверенность говорила о том, что он относится к женщинам без тени какого-либо уважения.
Этот мужчина, решила Стефания, своими повадками и темпераментом вполне способен увлечь женщину определенного типа, а поскольку ничего более глубокого, чем обычные пустые связи, он, по-видимому, не знает, то не удивительно, что считает себя неотразимым.
Становилось все холоднее. Отопление в машине было включено, и струя теплого воздуха приятно ласкала ноги девушки.
Мужчина был хорошим водителем, и Стефания подумала, что, пожалуй, меньше чем через час они будут в Лос-Анджелесе. Она заставляла себя кокетничать с ним — ровно на столько, чтобы он не высадил ее по дороге, на что, кстати, был вполне способен, судя по его манерам.
Отхлебнув еще разок из фляжки, ее спутник плотно завинтил крышку и сунул фляжку в одно из отделений на дверце машины. Его рука ласково потрепала девушку по спине, скользнула по плечу, затем по руке и слегка коснулась ноги.
— О’кей, детка, значит, мы направляемся в старый, добрый Лос-Анджелес. У меня будет дело там... да... Я... Что за черт?!
Он еще увеличил скорость. Машина летела сквозь ночь, фары отбрасывали на дорогу слепящий яркий свет. Шоферы идущих навстречу машин приглушали свет фар, но он не удостаивал их такой любезности и, по-видимому, все увеличивал скорость. Стефания подумала, что последний глоток, который он сделал из фляжки, был явно лишним. Девушка чувствовала на себе его откровенные, оценивающие взгляды. Она старалась делать вид, что ничего не замечает, и глядела в окно справа от себя, чтобы не встречаться глазами со своим спутником. Слава богу, переднее сиденье было достаточно широким, и он не мог...
— Двигайтесь поближе, детка.
Она удивленно взглянула на него.
— Двигайтесь. Нечего вам гам жаться в углу.
Она рассмеялась.
— Я всегда любила забиваться в угол.
— Ну, ладно, подвиньтесь все-таки.
Она села чуть ближе к нему.
— Черт! Это вы называете подвинуться?
— Не хочу мешать вам вести машину.
— Да этот автобус можно вести одним пальцем! Не дурите, малютка. Нечего разыгрывать из себя младенца, ну...
Правой рукой он обнял ее за шею, пытаясь притянуть девушку к себе. Потом бросил быстрый взгляд на дорогу, перехватил руль левой рукой и крепче обнял Стефанию. Она увидела его глаза, почувствовала прикосновение губ. Запах виски стал невыносимым. Она вырвалась, встревоженная не столько этим неожиданным объятием, сколько тем, как он ведет машину. Ее рука в перчатке схватилась за баранку.
— Что вы делаете?! — сердито воскликнула девушка.
Он засмеялся и снова взялся за руль.
— Вы что, собираетесь угробить нас обоих?
— Когда я хочу чего-нибудь, то хочу по-настоящему.
Стефания отодвинулась в дальний угол сиденья. Ее била нервная дрожь.
— Тогда остановите машину, я выйду.
— Э нет, сестренка! Это полет беспосадочный!
Она была испугана, но старалась не показать этого. Спокойно открыв сумку, достала пудреницу и губную помаду. Сняла перчатку с правой руки, набрала немного помады на кончик мизинца.