Гунтер улыбнулся, но ничего не ответил. Коста любил «обсуждать главные идеи», как он сам выражался. Время от времени он философствовал на исторические темы. Гунтер— нет. Он довольствовался жизнью материальной, и это была жизнь! Ему, оперативному агенту из специальной группы IV Департамента активных действий, чужда была пространная философия.
Сейчас работа Гунтера и Бассовича состояла в том, чтобы найти забальзамированное тело жены бывшего президента Руйц-Ибарро. И это было определенное задание, срочное и без всякой метафизики. Опросить типа из полиции, ознакомиться с местностью, не подавая вида, что это важно. След, естественно, начинался здесь, в Санта-Клара ди Пиомбино, маленьком городке, где неизвестные пытались осквернить могилу некой Марии-Анжелы Доминиати, которая оказалась пустой.
Дорога, ведущая к кладбищу, теряющаяся в синей гуще кипарисов, была похожа на дорогу каникул, с ее цветущими изгородями. Птицы прыгали на ветках. Чувствовался непередаваемый запах весны, который источали земля и растения.
Они не сделали и трех шагов по кладбищу, как увидели перед собой суровое лицо сторожа. Он враждебно осмотрел их, засунув руки в карманы своей толстой бархатной куртки.
— Вы что-нибудь ищете?
— Вы сторож? — спросил Бассович, который великолепно говорил по-итальянски (Бассович бегло говорил на семи языках и целой куче диалектов).
— Да! — буркнул сторож.
— Джузеппе Монзальви?
— Да, это мое имя. И что дальше?
— Мы хотим поговорить с вами,— приветливо обратился к нему Бассович.
— У меня нет времени для разговоров,— грубо ответил Джузеппе.— Меня ждет работа. Если вы пришли навестить могилу родственника или друга, так и скажите.
— Мы действительно хотим увидеть одну могилу,— вмешался Гунтер, который тоже говорил по-итальянски.
Сторож не спускал с них взгляда, в котором сквозило беспокойство. Он был плохо выбрит, и это делало его похожим на браконьера или сицилийского бандита.
— Какую могилу?
— Марии-Анжелы Доминиати.
Лицо Джузеппе Монзальви сделалось непроницаемым, как стена тюрьмы.
— Там нечего смотреть! — резко сказал он.
— Всегда есть, на что посмотреть,— заявил Гунтер, вытаскивая из кармана три крупных купюры.
Взгляд сторожа на мгновение задержался на билетах по тысяче лир, потом старик отвернулся.
—Сожалею, но там нечего смотреть.
«Этого типа здорово обработали,— подумал Гунтер.— Видимо, получил какое-то распоряжение свыше. И он не станет говорить. Во всяком случае — здесь».
— Почему вы хотите посмотреть могилу этой женщины?
— Мы — журналисты,— добродушно ответил Бассович.— Американские журналисты. Собираемся написать статью об этой пустой могиле.
— Я ничего не знаю,— стоял на своем сторож.— Если хотите что-нибудь узнать, идите в полицию. Я всего лишь простой сторож!
Он повернулся на каблуках и удалился тяжелыми шагами крестьянина, втянув голову в плечи. Оба агента молча смотрели ему вслед. Ничего не выяснишь! Видно, человека здорово обработали!
— Ладно,— сказал Бассович,— мне кажется, нам остается только уйти.
Они спустились по тропинке, ведущей ог кладбища к дороге, у которой оставили свою машину. Г унтер толкнул локтем Бассовича, заметив два зеленых пятна униформ полицейских, стоявших около их «фиата».
Оба смотрели, как Гунтер и Бассович приближались, потом обратились к ним с приветствием:
— Добрый день, господа,— сказал старший из них, который чем-то напоминал Витторио де Сикка,— это ваша машина?
— Да,— ответил Гунтер.
— Ваши удостоверения, пожалуйста.
Полицейский внимательно просмотрел паспорта и водительские права, потом вернул их.
— Журналисты, а?
— Да.
— Вы приехали сюда посмотреть на страну?
— Нет,— ответил Гунтер.— По профессиональным делам.
— А! — протянул полицейский.— Вас что-нибудь интересует в нашем крае?
— Эта история с пустой могилой,— ответил Бассович.
— Знаете ли, время от времени случаются такого рода истории,— сказал полицейский, пожав плечами.— Иногда даже торговцы провозят в пустых гробах наркотики или произведения искусства.
— Да, но ведь в могиле этой женщины лежали кирпичи... Любопытно, не правда ли?
— Ведется следствие. Вот увидите, в конце концов узнают, в чем тут дело. Итальянская полиция очень оперативна, так же как и американская, могу вас уверить.
— Я в этом не сомневаюсь,— сказал Гунтер.— А вы из местной полиции?
— Да, мы из Виллат, из Управления этого кантона.
Говорил все время старший, а другой, высокий, красивый малый, с широкими плечами и черными как смоль волосами, молчал. Он довольствовался тем, что наблюдал за Национальной дорогой, которая в этом месте километра два шла под уклон и по которой двигалась цепь фургонов.