Глава 8
На следующий день, когда они спустились в зал, синьор ди Натто уже стоял за стойкой. Он подошел со смущенным видом и приветливой улыбкой. На скуле красовался синяк. Переминаясь с ноги на ногу, ди Натто пробурчал:
— Кажется, я немного переусердствовал с этой «Граппой» прошлой ночью... Джузеппина рассказала мне... Я должен извиниться перед вами, если я наговорил или сделал что-либо недостойное меня...
— Мы все слишком налегли на «Граппу» в прошлый вечер,— отозвался Бассович.— Не будем больше вспоминать об этом.
Выражение огромного облегчения появилось на лице мэра.
— Я ничего не помню.
— Я тоже,— сказал Гунтер.
Синьор ди Натто задумчиво ощупал свой подбородок.
— Вероятно, я упал с лестницы. Когда я пьян, то всегда нроделываю акробатические трюки.
Появилась Джузеппина с подносом: поджаренные тартинки, масло, варенье, сгущенное молоко и черный кофе. Она скромно улыбнулась.
— Синьоры хорошо спали? — шепотом спросила она.
— Очень хорошо,— ответил Гунтер.— Скажите нам, синьор ди Натто, что стоит посмотреть в Ларкара Рочча?
— У нас самые красивые развалины на всем острове, сипьор! — торжественно заявил ди Натто.— Лучше, чем в Сегесте и Агрижеате, поверьте мне! У нас есть Римский мост, цитадель, храм ди Эрколь и остатки мечети.
— Восхитительно! — сказал Бассович.— А нет ли у вас в окрестностях монастыря?
— Вы говорите о монастыре Санта-Рочча? Там есть религиозная община. Живущие там монахи принадлежат к Ордену Святого Франциска.
— И много их?— спросил Гунтер, намазывая маслом хрустящие тартинки.
— Дюжина, я полагаю. Действительно святые люди. Они сами обрабатывают свой сад и оливковые деревья. У них есть свои овощи и козы. И они занимаются гончарным делом.
— Это далеко от города? — поинтересовался Бассович.
— Около трех километров. Вы поедете по дороге на Фрадежина и сразу увидите монастырь с правой стороны.
Когда они позже направились к своей «ланчии», Джузеппина уже заканчивала протирать ее стекла. Девушка заговорщически улыбнулась им.
— Сегодня будет прекрасный день,— сказала она. Затем, понизив голос, добавила: — Патрон хорошо спал в эту ночь. Проснувшись, он ничего не помнил.
— До скорой встречи, Джузеппина! — сказал Гунтер.
— Я лриготовила «аббачио альфорно»,— улыбнулась малышка.
Она посмотрела вслед удаляющейся машине и вернулась на кухню.
Воздух был восхитительно свежим, когда машина пробиралась среди рощ миндальных деревьев. Монастырь предстал перед ними среди камней, с низкой часовней и прилегающими строениями. Решетка, обрамленная кипарисами, закрывала вход в аллею, ведущую к монастырю. Они поставили машину в тени цитрусовых деревьев и дернули за шнурок звонка. Стуча деревянной обувью, появился монах-привратник. У него было лицо старого крестьянина, высушенное солнцем.
— Мы от монсиньора ди Магистриса, хотим поговорить с отцом-настоятелем,— сказал ему Бассович.
— Войдите и подождите.— Монах отпер ворота.
Помещение, в которое он привел их, было пустым: стояла только большая статуя Христа из оливкового дерева. Свет проникал сквозь мале’нькие решетчатые окна. Со двора тянуло кисловатым запахом молока.
Через несколько секунд вошел отец-настоятель, высокий, составленный, казалось, из одних костей. У него был вид сильного малого, который не без успеха мог бы принять участие в потасовке регбистов... Энергичный подбородок, быстрый и твердый взгляд...
— Я — отец Орландо,— представился он,— настоятель этого монастыря. Мне сказали, что вы посланцы монсиньора ди Магистриса.
— Да, это так,— сказал Гунтер.
— Кто вы?
Он стоял перед ними, с руками, спрятанными в широких обшлагах монашеского одеяния, смотрел без особой приветливости, но и без враждебности. В отце Орландо не было ничего такого, что говорило бы о его особой проницательности, но ему нельзя было и пускать пыль в глаза. С ним следовало играть осторожно.
— Мы представляем американское правительство, отец мой,— сказал Г унтер.
Монах удивленно поднял брови.
— Американское правительство? — переспросил он.
—Это вас удивляет?
— Немного. Почему посланники Соединенных Штатов Америки приехали навестить настоятеля монастыря Санта-Рочча в Сицилии?
— Потому что монастырь Санта-Рочча не такой, как все остальные.
— В самом деле? И что же, по-вашему, отличает его от других монастырей Сицилии?
— Это то, что монсиньор ди Магистрис успел сказать нам, прежде чем его убили.
Лицо монаха не дрогнуло.