— Нет, но я тоже здорово его укусила, прежде чем он успел залепить мне рот этой пакостью.
Она была восхитительна в лохмотьях рубашки, которые почти не прикрывали ее твердую, высокую грудь и длинные, стройные ноги. Золотистая кожа блестела в свете лампы. Освобожденная от своих обычных черных одежд и бесформенной юбки, Джузеппина предстала во всей своей трогательной девичьей красе.
—А теперь я тебя покину,— сказал Гунтер, так как начинал испытывать весьма недвусмысленный трепет при виде Джузеппины, более чем раздетой, на смятой постели.
Она подняла на него свои большие глаза, оттененные черными ресницами.
— Синьор?
— Да?
Девушка встала, и рубашка, вернее, то, что от нее осталось, соскользнула, обнажив очаровательную грудь. Она подошла к Гунтеру и положила свою маленькую ладонь на его руку.
— Я боюсь оставаться совсем одна.
Гунтер почувствовал легкий запах, который исходил от этого почти обнаженного тела. Джузеппина смотрела на него снизу с тенью улыбки.
— Чего ты боишься?
— Вдруг он вернется?
— Он не вернется.
— Вы не хотите остаться со мной? — прошептала она и тихонько прижалась к нему.
Гунтер почувствовал прикосновение ее маленького, твердого живота и нежной груди, ее волосы щекотали ему лицо.
Потом она встала на цыпочки, и Гунтер перестал задавать вопросы.
Джузеппина заснула лишь под утро. Гунтер несколько секунд смотрел на нее, спящую: она лежала на животе, с растрепанными волосами, и, полуоткрыв рот, улыбалась.
«Господи,— прошептал Гунтер, ощупывая свои болевшие плечи там, куда маленькая сицилианка вонзала свои ногти на протяжении всей ночи,— ну и девчонка! Вот это возлюбленная!»
В минуты наслаждения Джузеппина не издавала ни одной жалобы, ни одного стона. Она любила молча, страстно, с закрытыми глазами и сжатыми зубами. Время от времени открывала глаза и смотрела на своего любовника, снова глубоко погружаясь в молчаливый экстаз.
Гунтер встал и отошел от кровати, весь в поту. В маленькой комнате было жарко. Он взял полотенце и обтер тело.
— Милый...— прошептал сонный голос Джузеппины.— Что ты делаешь?
— Ничего, спи.
— Я больше не хочу спать,— возразила девушка. Она смотрела на него, улыбаясь сквозь сетку ресниц.
— А что ты хочешь делать?
— Поговорим,— попросила Джузеппина.— Сядь около меня, пожалуйста.
Гунтер растянулся возле маленькой сицилианки. Она положила свою темную головку ему на плечо.
— Послушай, ты первый мужчина, с которым мне было хорошо... Это правда, клянусь тебе! С другими мне было противно. Первый, кто меня взял, был управляющий моего отца, старик, от которого воняло, как от свиньи. Потом ди Натто нанял меня служанкой. Спать с ним было то же, что дотрагиваться до грязных вещей.
Гунтер равнодушно погладил ее плечи. Он находил девушку очаровательной. Ему нравилось ее тонкое, нервное тело, ее свежие губы, запах ее кожи. Но он не обращал внимания на сентиментальную болтовню женщин. Никогда. Пока маленькая служанка рассказывала тихим голосом о своей жизни, он думал о другой женщине, умершей, о той, что отдыхала, набальзамированная и размалеванная, в своем гробу со стеклом в хранилище часовни. Думал о роковой судьбе этой женщины, вышедшей из народа, так же как и Джузеппина, и ставшей после триумфальной жизни принципом, идеей, силой, которая могла и через десять лет после ее смерти изменить политическую карту одного из континентов. В возрасте Джузеппины она была, вероятно, очень похожа на нее — только что блондинка... Работала у богатых кастильских буржуа и, как Джузеппина, наверное, рассказывала про свою жизнь любовникам.
— С тобой это — как будто купаешься утром в море,— продолжала Джузеппина,— как будто солнце высушивает воду на коже.
Теперь мысли Гунтера сосредоточились на диктаторе в отставке, президенте, стареющем в своем мадридском дворце. Вспоминает ли он еще о Мерседес? Помнит ли о светловолосой мадонне, вместе с которой он так часто слышал оглушительный рев толпы под балконом президентского дворца? А если да, то о ком? О восхитительной девушке-блондинке в ее двадцать лет или об этом раскрашенном лице с восковой улыбкой для вечности?
— Восковой...— Гунтер резко выпрямился на кровати.
— Любовь моя, что происходит? — с беспокойством спросила девушка.
— Ничего, спи! — резко ответил Гунтер.
Он спрыгнул с кровати и отправился будить Бассовича, который спал сном праведника.
— Пошли!
— Куда это? — зевнул Бассович.
— Посмотрим на мумию.