— Извините, сэр, что беспокою! Нам пора ехать. Вы сами просили зайти за вами через полчаса…
— Да… да, спасибо, Томас, я уже иду, — Ван Дер Хют отвечал рассеянно, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного.
— Что ж, до свидания, уважаемый Бен Али! — поднимаясь на ноги, обратился он к хозяину дома, также вставшему, чтобы проводить гостя. — Спасибо за угощение и интересный… эээ… разговор! Надеюсь, что нам удастся решить все наши проблемы. Мы постараемся ещё раз заглянуть к вам на обратной дороге.
— И вам всего доброго, господин Ван Дер Хют! — искренне пожелал старейшина. — Да прибудет с вами милость Аллаха! И помните, пожалуйста, о чём я вас предупреждал!
По дороге к машине Томас поинтересовался:
— А о чём он вас предупреждал, сэр?
— Что?.. А, нет, ни о чём… Так, всякие восточные байки! — к Ван Дер Хюту вернулись его уверенность и прагматизм, и он постарался выкинуть из головы рассказ старика.
Оставшаяся часть пути прошла без приключений, и примерно через два часа группа подъехала к первой буровой вышке. Внешне всё выглядело обычно: велась нефтедобыча, рабочие, обслуживающие вышку, передвигались туда-сюда, проводя замеры, что-то чиня, настраивая.
Ван Дер Хют решил, что к приезду ревизоров «зло» как-то очень удачно и предусмотрительно перестало досаждать этим людям, не обратив особого внимания на то, как они измождены и заторможены. Он всё более стал подозревать тонко срежиссированный саботаж, устроенный конкурентами. А страшные рассказы Бен Али окончательно изгладились из памяти.
Ревизоры сразу же приступили к работе: начали допрашивать работников вышки, изучать состояние оборудования и так далее. Ван Дер Хют в это время беседовал с руководителем этой вышки, который по требованию Адриана должен был рассказать своё видение событий и показать журнал происшествий, обязательно ведшийся на каждой из буровых.
В этом документе действительно чёрным по белому оказались зафиксированы все случаи, о которых Ван Дер Хюту рассказывали перед командировкой. Везде стояли подпись руководителя и местного врача. И всё же скепсис не покидал главного ревизора: он был уверен, что даже, если всё и было именно так, то этому найдётся вполне естественное объяснение, нужно только копнуть получше.
— Ну, Петерс, а что вы сами обо всём этом думаете? — задал Адриан вопрос, закрывая журнал и кладя его снова на стол.
— Сэр, мне нечего особо добавить к тому, что там написано, — с тяжестью в голосе ответил мужчина. — Я сам слышал эти голоса, такие тихие, что ничего не разобрать, но настойчивые, словно зовущие куда-то. От них нельзя избавиться ни днём, ни ночью, пока они сами не оставят тебя. О потом всё повторяется.
Люди боятся, сэр, и я их понимаю. У нас тут уже несколько раз ломалось оборудование: просто переставало работать и всё. Техники облазили здесь каждый дюйм по нескольку раз, но ничего так и не нашли. Затем также внезапно оборудование опять начинало работать, потом опять ломалось… И эти голоса!.. Сэр, умоляю, заберите нас отсюда! Иначе мы тут все скоро сойдём с ума!
Петерс перегнулся через стол и опёрся на него ладонями. В его глазах было такое отчаяние и такая мольба, что Ван Дер Хюту стало не по себе. Ему на ум вновь пришли забытые предостережения старейшины поселения туарегов.
— Успокойтесь, Петерс! Держите себя в руках, пожалуйста! Вы же взрослый разумный человек! Если вам что-то не нравится, то вас никто здесь не может держать насильно…
— Может! Оно держит нас здесь… парализует волю…
— О, господи! Ну, в самом деле, уже хватит! — это «зло» уже начинало порядком надоедать Адриану.
— Понимаю, вы не верите мне, мистер Ван Дер Хют! Несмотря ни на что, не верите… Я бы тоже не поверил на вашем месте. Это нужно ощутить на себе.
Ревизор встал из-за стола и решительно посмотрел на своего собеседника:
— Значит так, Петерс! Нам нужно обследовать ещё две другие вышки, а затем мы отправимся обратно, и если вы или кто-то из ваших людей действительно хочет отсюда убраться, напишите заявления об увольнении и пакуйте чемоданы — мы подберём вас и отвезём в Каир.
И не глядя больше в глаза руководителю вышки, Ван Дер Хют быстро вышел из кабинета, направившись в сторону своего автомобиля. По дороге он поинтересовался у Томаса, как идёт расследование, но получил ответ, что ещё слишком мало времени прошло, чтобы делать какие-то выводы. Тогда глава ревизионной группы принял решение немного передохнуть в специальном гостевом помещении и, если получится, поспать: сегодняшние истории его порядком утомили, а сон всегда помогал привести мысли в порядок. Но перед этим Адриан сделал несколько звонков руководству компании, в которых кратко дал отчёт о проделанной работе и само собой ни слова не упомянул про то, что узнал у Бен Али.
Его разбудил верный Томас, желавший сообщить, что проверка оборудования не выявила никаких отклонений, а беседа с людьми не дала ничего конкретного. Несмотря на то, что спал Ван Дер Хют всего около двух часов, ему удалось хорошо выспаться и даже почувствовать себя отдохнувшим. Поэтому новости, сообщённые его помощником, Адриана совершенно не расстроили. Они принял решение немедленно выдвигаться к следующей вышке, в пятидесяти милях на северо-восток отсюда, где группа планировала остаться на ночь, а на следующий день ехать к последней вышке и затем в обратный путь до Каира.
Садясь в машину, Ван Дер Хют заметил Петерса, стоявшего поодаль около своей бытовки, служившей домом и кабинетом. И снова этот тяжёлый взгляд со смесью отчаяния и мольбы! У других, работающих тут, тоже. Словно они все ждут от него какого-то решения. Ревизор вздохнул и отвернулся. Сам он не слышал никаких голосов, никакого страха не испытывал, а значит, нечего обращать внимание на эту болтовню.
Конвой двинулся в путь, поднимая за собой облака пыли. Параллельно дороге, по которой они ехали, тянулись на фоне горизонта на много миль трубы, по которым нефть направлялась в нефтехранилища. Ван Дер Хют залюбовался этой картиной. Он испытывал гордость за свою компанию, в которой работал вот уже без малого двадцать лет, начав с самых низов. Вот это мощь! Здесь, в этой дикой местности человеческий гений смог найти и достать на поверхность такое нужное всем сырьё! Его компания дала людям десятки новых рабочих мест, возможность честным трудом зарабатывать себе на хлеб и кормить свои семьи! Дала возможность жить!
Но не все оценили это по достоинству, и теперь просят его забрать их отсюда! Да пускай катятся! На их места с удовольствием придут другие! А ещё этот дурацкий старик со своими предостережениями! Всё сказки! Да он наверняка уже выжил из ума!
Ван Дер Хют был уверен, что и на оставшихся двух вышках ничего странного не обнаружат. В своём отчёте руководству он так и собирался написать, что «…слова, высказанные отдельными работниками, не подтвердились. Оборудование работает исправно. Никаких странностей не выявлено…» А потом, когда его похвалят за удачно выполненное задание, можно будет поехать с женой и детьми отдохнуть. Они давно хотели побывать на Гавайях…
Примерно с такими же приятными мыслями он отходил ко сну, предварительно поговорив с любимыми по телефону. На второй вышке также не обнаружилось ничего сверхъестественного, и даже сотрудники показались ему более жизнерадостными. Адриан засыпал с довольной улыбкой на устах — всё шло по плану…
Большой зал, торжественно украшенный различными ритуальными предметами. Множество статуй бога с ослиной головой, а ещё различных животных: крокодила, гиппопотама, змея. Факелы на стенах дают много света, но его всё же не достаточно, поэтому в помещении царит полумрак. Люди в ритуальных одеждах стоят, образуя широкий круг, посреди которого высокий лысый мужчина делает странные пасы руками и произносит неведомые слова на непонятном языке. Ван Дер Хют стоит как бы в стороне, наблюдая из-за спин остальных за священнодействием. Это он, это Менетнашт! Жрец готовится призвать Сета в наш мир. Адриан от страха едва дышит. Слова становятся всё громче, и к ним примешиваются голоса других присутствующих.