– Эта крышка слишком тяжелая, и мы не сможем аккуратно снять ее, – высказала свое предположение Эвелин, когда они решили передохнуть. Боюсь, нам придется просто спихнуть ее на пол. – Они передавали друг другу большую флягу с водой. – Но мы рискуем, так как она может расколоться.
– Что ж, либо она, либо мы сами расколемся пополам от напряжения, – заметил Джонатан.
Они снова приступили к работе, но на этот раз напряглись так, что крышка неожиданно заскользила со своего места и упала на каменный пол с таким грохотом, что он не только эхом разнесся по лабиринту, но и самым болезненным образом отозвался в похмельной голове Эвелин. Стоящие рядом мужчины каждый по-своему отреагировали на падение гранитной плиты: Джонатан прикрыл руками рот, а О'Коннелл – глаза. Если учесть, что сама Эвелин прижала ладони к ушам, то можно понять, что сейчас они со стороны напоминали небезызвестную троицу обезьян.
Внутри саркофага лежал куда более скромный деревянный гроб, который, по настоянию девушки, мужчины вынули и аккуратно перенесли на пол. Эвелин смотрела на этот древний предмет, покрытый пылью и паутиной, таким восхищенным взглядом, как если бы он был сделан из чистого золота.
– Я мечтала об этой минуте, когда была еще девочкой, – с благоговейным трепетом в голосе произнесла она.
– Наверное, ты была довольно странным и своеобразным ребенком, – высказался О'Коннелл, все еще стоя на коленях возле гроба.
– Это точно, – подтвердил Джонатан, скорчившись возле противоположного конца деревянного ящика с таким недовольным видом, как будто находился на траурной церемонии и ему предстояло еще долго возиться с этим гробом.
Эвелин бросила на мужчин испепеляющий взгляд и попросила у О'Коннелла тряпку. Она принялась бережно протирать крышку гроба в надежде найти на ней иероглифы. Однако очень скоро почувствовала, как у нее все похолодело внутри от того, что она увидела, а точнее не увидела.
– Все остальное в порядке, но только священные заклинания почему-то начисто срезаны! – пояснила она свое недоумение мужчинам.
– И что все это означает? – поинтересовался О'Коннелл.
– Здесь должны находиться иероглифы, которые защищают покойного внутри гроба, Эти заклятия сопровождают его в загробной жизни, но только их тут нет. Кто-то намеренно удалил их с крышки.
– Значит, он точно был человеком порочным и нечестивым, понимающе кивнул Джонатан.
-Наверное, того, что он был осужден при жизни, им не хватило, – согласилась с братом Эвелин. – Они решили его осудить и поели смерти тоже.
– Да, в строгости этим древним египтянам не откажешь, – добавил О'Коннелл.
– Я искренно сочувствую бедолаге, – вздохнул Джонатан. – А теперь, не стоит ли нам заглянуть внутрь и проверить: вдруг на нем надета золотая маска. Или хотя бы серебряная.
Эвелин уже перестала обращать внимание на ехидные замечания обоих мужчин. Сейчас она была поглощена своей работой. Девушка протирала пыль с замкового механизма, который как две капли воды походил на тот, что располагался на крышке саркофага, и тоже открывался при помощи «лепестков» заветной шкатулки.
Вспомнив, как действовала его сестра, на этот раз с замком справился Джонатан, вставив в него раскрытую коробочку и повернув ее вправо.
И снова отважная троица услышала характерное шипение, говорящее о том, что они нарушили многовековое заключение того, кто находился в гробу.
Но на этот раз отвратительный запах они почувствовали сразу же. Он шел из всех щелей, образовавшихся от времени под деревянной крышкой.
– Фу! – поморщился Джонатан отступая назад и зажимая нос пальцами. – Послушай, О'Коннелл, ты, случайно, не здесь похоронил нашего любимого Хасана?
Эвелин закашлялась и также отошла от гроба. О'Коннелл, одной рукой закрыв себе нос и рот, другой попытался открыть крышку. Когда он понял, что этого недостаточно, то использовал обе руки, но тоже безрезультатно.
– Мне кажется, крышку попросту заело, заметил он. Она там за что-то цепляется... Помоги мне, Джонатан.
Мужчины приложили все свои усилия, чтобы сдвинуть крышку с места, и она наконец поддалась.
– Только теперь не надо останавливаться! – предупредил О'Коннелл. – По-моему, дело пошло на лад...
И крышка, словно в ответ на его слова, тут же открылась!
Но вместе с крышкой из гроба вылез прилипший к ней его обитатель: жуткий, покрытый кое-где личинками червей, все еще разлагающийся труп, обмотанный истлевшими почерневши бинтами. Казалось, он хочет выпрыгнуть из места своего заточения и убежать отсюда.
Храбрый американец, сдержанная англичанка и ее щеголеватый, элементный брат заорали, как последние идиоты, потерявшие остатки рассудка.
А мумия, отлипнув от крышки, снова шлепнулась в свой гроб.
О'Коннелл нервно сглотнул и неуверенно рассмеялся:
– Наверное, бинт каким-то образом приклеился к дереву или что-то в этом роде, – пояснил он.
– Да, эти бинты, по-моему, до сих пор еще липкие, – подтвердил Джонатан.
– Тут что-то не так, – заволновалась Эвелин, осторожно подходя к гробу. Она принялась внимательно изучать скорченный уродливый труп. – Мне еще не приходилось видеть такую странную мумию... Прошло три тысячелетия, а она...
– Сохранила в себе влагу? – подсказал Джонатан.
– Ну да. Так не бывает, даже если учесть, что гроб оставался герметичным. И эта мумии... до сих пор продолжает разлагаться!
О'Коннелл тем временем исследовал крышку гроба.
– А вы взгляните-ка сюда, – попросил он и указал на следы крови и многочисленные глубокие царапины, бороздившие дерево изнутри. – Это он проскреб своими ногтями.
– Боже мой! – в ужасе выдохнула Эвелин. – Значит, его... похоронили живьем!
– Он был чересчур порочным человеком, – тихо добавил Джонатан.
– Похоже, он успел оставить нам послание. – С этими словами Ричард указал на какие-то неровные иератические знаки, написанные кровью.
– Смерть – это только начало, – перевела девушка.
Джонатана передернуло, а О'Коннелл и Эвелин настороженно переглянулись.
– Вы еще долго собираетесь торчать здесь? – поинтересовался Рик. – Я подумал, не стоит ли мне сходить за своим рюкзаком?
Глава 13 «Да будут прокляты оба ваших дома!»
Еще одна ночь опустилась над Городом Мертвых, и звезды на небе засверкали, как аметисты. Но теперь «деревенька» Карнахэн слились с американским «городом», и обе соперничающих команды уютно разместились вокруг большого ревущего костра. Шаткое перемирие сопровождалось напряженным молчанием, а револьверы и винтовки лежали на всякий случаи неподалеку. Вдруг гостеприимные медджаи еще рай надумают «заглянуть на огонек»?
Наслаждаясь чудесным прохладным вечером, Эвелин направилась к костру. Сложив ладони ковшиком, она несла в них холщовый мешочек. Глаза девушки сияли, как у ребенка, собравшегося поиграть в стеклянные шарики. Выбравшись из своей крошечной палатки, она прошла мимо огромною шатра, служившего доктору Чемберлену штаб-квартирой.
Египтолог, в своем тропическом шлеме, который он не снял даже сейчас, когда солнце сменилось луной, стоял у стола. На нем были разложены артефакты, собранные его экспедицией. Перед доктором, поблескивая драгоценными камнями, красовался одни из погребальных сосудов. Осколки другого лежали рядом. С полдюжины феллахов сидели на песке у шатра, словно ученики, ожидавшие услышать святое откровение от своего наставника.
– Здравствуйте, доктор, – поприветствовала его Эвелин, замедлив шаг, но Чемберлен не ответил ей.
Это вовсе не было грубостью со стороны профессора: он был целиком поглощен исследованием ценнейшего артефакта – книги. Массивный, отделанный обсидианом манускрипт с медными петлями и застежками был снабжен еще и хитроумным запором. Из-за него доктору никак не удавалось раскрыть книгу.