Прежде чем Эвелин успели ответить ему (правда, еще неизвестно, какие слова она нашла бы для этого ответа), земля под ногами отважных членов экспедиции начала трястись. Полы коридоров лабиринта были засыпаны песком, и теперь этот песок зашевелился, как будто внезапно ожил.
Люди стали свидетелями невозможного зрелища, представшего перед ними в свете факелов. Песок, казалось, тек по полу, постепенно образовывая перед ними высокий конус. Можно было подумать, что под покровом песка оживает какое-то существо. Откуда-то, видимо, из щелей между каменными плитами, появились они. Вершина песчаного конуса раскрылась, и это хлынуло оттуда потоком, словно лава из вулкана, покрывая все вокруг. Шевеление песка было вызвано не движениями какого-то неведомого существа, а огромной массой хищных скарабеев.
Сотни омерзительных навозных жуков растекались по полу и наступали в направлении людей.
Эвелин пронзительно завизжала, к ней тут же присоединился Джонатан. Даже О'Коннелл, вместо того чтобы скомандовать отход, как он и собирался это сделать, громко завопил.
Освещая дорогу факелом, Рик увлек своих друзей в один из боковых коридоров. Армия жуков следовала за и ими по пятам.
В другом туннеле лабиринта американцы тоже нашли спасение от полчищ саранчи. Впереди всех бежал Бернс. В одном из коридоров он за что-то зацепился. Очки в проволочной оправе соскочили с его носа и упали как раз под ноги бегущим, и кто-то из них тут же с хрустом раздавил их.
Без них и без факела Бернс здорово отстал от своих приятелей. Только прищурившись изо всех сил, он мог различить впереди какие-то неясные движущиеся фигуры. Скоро темнота туннеля поглотила их.
– Подождите! – кричал им вслед Бернс, – Подождите меня!
Но те либо не слышали его, либо им было просто наплевать.
Бернс изо всех сил старался сориентироваться в темноте. Он потихоньку затрусил вперед, одной рукой придерживаясь за стену, а другую выставив перед собой, чтобы не наткнуться на какое-либо препятствие. Где-то вдали его глаза различили слабый свет, но это было не пламя факела, а призрачное сияние луны, проникающее в подземелье сквозь трещину в потолке. Двинувшись в направлении света, Бернс вдруг различил смутные очертания чего-то или кого-то, появившегося футах в десяти перед ним.
– Дэниэлс? – обеспокоенно спросил Бернс. – Хендерсон? Это вы?
Неверной, пошатывающейся походкой американец приблизился к стоящей в полутьме фигуре, запнулся и, падая вперед, выставил руки, чтобы обрести опору.
Но его ладони провалились во что-то мягкое и податливое, словно в грязь. Тут же ему в ноздри ударило жуткое зловоние, и он рывком освободил увязшие руки. Раздался неприятный чавкающий звук. Даже наполовину ослепший, Бернс разглядел липкую жижу, покрывавшую его ладони. Постепенно в его мозгу сформировалось осознание того что перед ним стоит ожившая мумия. А вязкая субстанция являлась не чем иным, как гниющей плотью с копошащимися в ней личинками мух. Бернс истошно завопил, но в тот же миг костлявая рука с обрывками разложившегося мяса заткнула ему рот, заглушая отчаянный крик.
Преследуемый шуршащими насекомыми, О'Коннелл вывел Эвелин и Джонатана в ту часть запутанного лабиринта, где они еще ни разу небыли. Они добежали до зала, из которого куда-то вверх вела вырубленная из камня узкая лестница. Все трое бросились к ней.
Массу суетливых скарабеев это вполне устроило, и они продолжили свое движение, перетекая со ступеньки на ступеньку.
На полпути вверх слева от лестницы находилась ниша с пьедесталом, на котором когда-то, видимо, стояла урна или статуя. Одним прыжком О'Коннелл перемахнул через разделяющее пьедестал и лестницу пространство. Джонатан последовал его примеру. Справа от лестницы имелось точно такое же сооружение, куда прыгнула Эвелин. Девушка замерла на пьедестале, как статуя богини, только богини очень здорово напуганной.
Через миг после того как все трое устроились на своих «насестах», орда жуков преодолела ступени лестницы и черной шевелящейся рекой втянулась в лабиринт.
О'Коннелл и Джонатан провожали их глазами, пока последнее насекомое не скрылось из виду.
Еще дрожа от пережитого волнения, Джонатан облегченно вдохнул:
– Исчезли...
– Черт! – воскликнул Рик, смотря куда-то мимо англичанина. И Эвелин тоже!
Пьедестал, на котором еще недавно стояла девушка, был пуст.
Глава 14 «Несущий смерть»
Пальцы О'Коннелла ощупывали кладку стены в той нише, где только что на постаменте стояла Эвелин.
Светя напарнику факелом, Джонатан спросил:
– Ну? Ты что-нибудь обнаружил?
– Ничего. Но клянусь, тут есть или потайная дверь или какая-нибудь ловушка, или...
Откуда-то до них донесся крик, но кричала не женщина. Голос принадлежал мужчине, вернее, нескольким мужчинам, и крики, накладываясь один на другой, доносились сверху лестницы. О'Коннелл недоуменно посмотрел на Джонатана, приготовил свой штуцер и спрыгнул с постамента. Не раздумывая, он принялся взбираться по ступенькам, как вдруг из темноты перед ним внезапно возникли Хендерсон и Дэниэлс, а за ними наемные рабочие. Все они, включая крутых американцев, перепуганным стадом неслись вниз по лестнице. Спотыкаясь, перепрыгивая сразу через две ступеньки, они орали, но щадя легких.
– Прочь с дороги! – заорал на Рика и Джонатана Хендерсон. – Бегите! Спасайте свои жизни, несчастные сукины дети!
Бегущую толпу неотступно преследовал шуршащий звук гнавшихся за ней скарабеев. Они уже лавиной выплеснулись из прохода и стремительно стекали вниз по лестнице.
Джонатан без долгих раздумий присоединился к спасающимся кладоискателям. Одни из арабов споткнулся и упал у подножья лестницы. О'Коннелл повернулся было, чтобы помочь упавшему, но скарабеи уже покрыли несчастного сплошной массой. Металлический скрежет, похожий на потустороннюю музыку, усилился и стал почти оглушающим. Раздалось лишь несколько коротких воплей, а несчастный был обглодан почти наполовину. Через несколько секунд его белый скелет являл поразительный контраст с черной шевелящейся массой.
О'Коннелл со всей прытью бросился за убегающими. Те неслись по лабиринту, разделяясь на мелкие группки и исчезая и темноте разных туннелей. Они пытались максимально использовать те минуты, которые жуки, пожирая упавшего араба, предоставили им.
Когда несколько секунд назад Эвелин всем телом оперлась о стену в нише, та, оказавшись потайной дверью на шарнирах, повернулась, подтолкнула девушку в спину, и та, потеряв равновесие, упала на песок, а дверь за ней вернулась в прежней положение. Эвелин оказалась в смежном зале и в полной темноте.
– Джонатан! – крикнула она. – Мистер О'Коннелл!... Рик!
Но ей никто не ответил. Вытряхнув песок из волос, Эвелин поднялась на ноги и принялась методично ощупывать стену. Она понемногу продвигалась вперед и ждала, пока глаза привыкнут к темноте. По кранной мере, ее радовало, что здесь не было ни скарабеев, ни саранчи, ни лягушек...
Повернув за угол, девушка оказалась в соседнем зале. Сквозь длинную трещину в потолке в него проникал лунный свет. Видимо, это была часть той самой расщелины, которая позволила ей и ее спутникам попасть в этот подземный мир. Она искренне обрадовалась, когда увидела одного из американцев, кажется, Бернса. Тот стоял спиной к ней и, задрав голову, смотрел на потолок.
– Слава Богу! – начала Эвелин, подходя к нему. – А то я уже начала волноваться…
Приблизившись вплотную к американцу, девушка вдруг услышала всхлипывания и стоны.
Дотронувшись до его плеча, она спросила:
– С вами все в порядке?
Бернс, пошатываясь, повернулся к ней. На Эвелин взирали пустые окровавленные глазницы. Из них, словно слезы, по искаженному мукой лицу текли алые струйки.