– Ну... в общем...
Смотритель нахмурился.
Рыжий подобострастно улыбнулся Миле. Его голос звучал мягко, почти заискивающе:
– Послушайте, мы сами все сделаем. Мы позаботимся обо всем.
Хафис шагнул вперед и резко оборвал Рыжего:
– Нет! Теперь уж мы сами как-нибудь справимся.
Наемник обиженно насупился:
– А как же бытье деньгами?
Вздернув подбородок, Хафис заявил:
– Вознаграждение будет щедрым. Нам сполна заплатят за ваши старания.
– Может быть, у вас есть еще какое-нибудь задание для меня и моих мальчиков?
Улыбка смотрителя стала двусмысленной.
– Кое-что найдется. – Он повернулся к Миле. – Пожалуй, нам следует отправиться в Лондон.
Слуга, которого Лок-нах послал за урной, вернулся, притащив огромный черный сосуд, покрытый иератическими символами.
Мила подхватила урну и с нежностью прижала ее к груди.
Повернувшись к замурованному в камне мертвецу, женщина страстно прошептала:
– Уже скоро, мой повелитель... моя любовь... Скоро.
Рядом с ней в толпе наемных землекопов стоял человек, внимательно прислушивающийся к каждому слову. Обычный феллах без имени, до которого никому нет дела. Ни смотритель, ни Мила, ни Лок-нах даже не подозревали, что все время находились под неусыпным надзором самого Ардет-бея, предводителя воинов-медджаев. Эта древняя секта на протяжении тысячелетий охраняла Город Мертвых, чтобы не допустить возвращения в мир Несущего Смерть. Того, Чье Имя Не Называется. Того, кто не остановится, пока не ввергнет всю землю в пучину бедствий.
Того, кто заключен был сейчас в саване из камня.
Глава 4
Браслет Анубиса
Время сумерек может быть чудесным в любом городе мира, в Лондоне же оно просто очаровательно. Идеальные часы для туристов, желающих прокатиться в омнибусе и полюбоваться достопримечательностями города. Вы садитесь у Стрэнда и доезжаете до Национального банка, а оттуда через Лондонский мост трамвай увезет вас на противоположную сторону Темзы, и вы насладитесь видами Суррея. Но еще лучше подняться на борт экскурсионного пароходика, чтобы полюбоваться многочисленными мостами и гранитными набережными. Посмотреть, как играют блики на воде под Тауэр-Бридж, с наивыгоднейшего ракурса обозреть величественное здание Парламента и гордо возвышающийся купол собора святого Павла. А можно просто пешком прогуляться по Сент-Джеймс и выйти через Мэлл к Букингемскому дворцу и зданию Адмиралтейства.
Но этим вечером омнибусов на улицах почти не было, экскурсионные пароходики укрылись в доках, и только самые отважные жители города рискнули высунуть нос на улицу. Очарование сумерек было безнадежно испорчено наползающим на город грозовым фронтом. Массу клубящихся черных туч то и дело распарывали ветвящиеся разряды молний, угрожающе рокотал гром, и светящийся циферблат Биг-Бена казался карманными часами на черной жилетке своей башни.
В нескольких милях к западу, в самом роскошном пригороде, который только можно себе представить, от красивого особняка в стиле Тюдоров по гравиевой дорожке отъезжало такси. Водитель привез сюда пассажиров с аэродрома в Кройдоне и теперь торопился, стараясь не угодить под дождь. Обильная зелень и аккуратно подстриженные лужайки восприняли бы надвигающуюся непогоду благосклонно, чего нельзя было сказать о семействе О’Коннеллов, которому и принадлежал этот особняк.
Рик О’Коннелл, одетый в светло-коричневую куртку, брюки того же цвета и белую рубашку, выглядел изможденным. Он уже успел перетаскать в прихожую массу тяжелых баулов и знаменитый пароходный кофр с вещами Эвелин. И теперь пыхтел над двумя увесистыми чемоданами, где хранились собранные на раскопках артефакты. Их нужно было перенести в библиотеку. Его жена, в своем очередном платье с древнеегипетским орнаментом, выглядела как всегда обворожительно. Она не была отягощена ничем, кроме своего неуемного энтузиазма, не оставлявшего ее ни в небесах, ни на земле, ни на море. Теперь она следовала позади мужа, помогая ему ценными советами и давая различные указания. Наконец. Рик втащил чемоданы в помещение, больше походившее на частный музей, чем на домашнюю библиотеку.
Огромный зал в два этажа высотой, где спокойно разгуливало эхо, был увенчан стеклянной крышей, выполненной как витраж. Отсюда наверх вела широкая лестница, заканчивающаяся аркой, за которой следовали домашние покои. Количество книг частной библиотеки О’Коннеллов оказало бы честь двум университетским книгохранилищам. Помимо громадного числа книжных полок, уставленных многочисленными томами, в зале было множество витрин и стендов, где хранились бесценные египетские реликвии. Коллекция была создана трудами отца Эвелин и ее собственными усилиями. Белые стены и мраморный пол в черно-белую клетку на фоне древних предметов смотрелись чересчур современно, если не сказать – неуместно, хотя ореховые панели, шкафы и книжные полки из ценных пород дерева как нельзя лучше соответствовали своему драгоценному содержимому.