Во всей процессии совершенно спокойным и бесстрастным оставался только сам Имхотеп.
Тем временем отряд О’Коннелла вышел на большую поляну, купавшуюся в лунном свете, где путешественники решили ненадолго остановиться, напиться воды из походных фляг и приготовиться к бою. Открыв рюкзаки и мешки, бывший легионер и предводитель медджаев вооружились до зубов, обвесившись дополнительными патронташами.
Неожиданно О’Коннелл, заряжавший очередной револьвер, поднял глаза и обратился к Ардет-бею:
– Слышишь?
Тот на минуту замер с винтовкой в руке.
– Ничего не слышу.
– Вот именно. Ничего. То есть абсолютно ничего. А ты представляешь себе, сколько разных животных обитает в этой огромной оранжерее? И все они почему-то притихли, словно вымерли.
– Мне никогда не приходилось путешествовать по таким безмолвным джунглям, – согласился Ардет-бей.
– Такая тишина наступает в пустыне незадолго до атаки туарегов.
И мужчины обменялись тревожными взглядами.
Внезапно Джонатану, который помогал сестре заряжать винтовку, почудилось что-то подозрительное в ближайших зарослях кустарники. Он мог бы поклясться, будто оттуда на него только что пялились какие-то странные лица. Он поднялся со своего места, подошел к кустам, раздвинул ветки и увидел прямо перед собой с дюжину высушенных человеческих голов со сморщенной кожей и пустыми глазницами. Головы были привязаны к толстой палке, воткнутой остро отточенным концом в землю.
От неожиданности Джонатан отступил назад, но скоро понял, что бояться нечего. Бедняги давно умерли и теперь уже ничего плохого никому сделать не могли. Карнахэн решил похвастаться своим открытием перед друзьями.
– А каким образом, как вы полагаете, им удалось сделать это? – небрежно бросил Джонатан. – Я имею в виду, как они достигли того, что эти головы сморщились и уменьшились до размера кулака каждая? Может быть, вам интересно узнать технологию изготовления таких сувениров? Я могу поделиться своими знаниями относительно того, как вытаскивается из головы все ненужное, чтобы...
Тут он замолчал, потому что О’Коннелл, Эви и Ардет-бей одновременно посмотрели на него как на последнего идиота.
Джонатан небрежно отпустил ветви кустов, и они тут же выпрямились, закрывая страшную находку.
– Ну и что я такого плохого сделал? – недоумевал Джонатан. – Разве мы не исследователи? Почему я не могу проявить здоровое любопытство?
Обидевшись, он вернулся к оружию, взял в руки винтовку и принял стойку, которая, по его мнению, должна была свидетельствовать о его богатом опыте стрелка.
– Ты умеешь обращаться с этой штукой? – удивленно вскинул брови Ардет-бей.
– Еще как! – презрительно фыркнул Карнахэн. – Я три раза становился чемпионом в состязаниях охотников.
Затем, решив еще немножко покрасоваться перед арабом, он сделал вид, будто прицеливается, после чего резко, но неловко повернулся, споткнулся о какой-то корень и чуть не выронил винтовку из рук.
– Правда, тогда я был совершенно трезв, – потупил глаза Джонатан.
Насмешливый взгляд Ардет-бея задел англичанина, и он показал на кривой меч, который араб все это время держал в руке.
– А ты сам-то вот с этой штукой умеешь обращаться?
– Надеюсь, что умею. – С этими словами Ардет-бей размахнулся мечом, словно нанося удар по противнику, и лезвие засвистело в воздухе, остановившись в дюйме от горла застывшего в ужасе Джонатана. – Понимаешь, все дело в том, что убить воина Анубиса можно только таким способом: отрубив ему голову, – спокойным голосом пояснил медджай.
Он отвел меч в сторону, а Джонатан нервно сглотнул и на всякий случай потрогал шею. Он никак не мог прийти в себя.
– Довольно странный и жестокий способ подкреплять наглядным примером свои слова, – наконец высокомерно заявил он и отошел подальше от медджая.
О’Коннелл стоял на коленях возле жены, наскоро обучая ее обращаться с винтовкой.
– И помни, дорогая, – самым обыденным тоном поучал он, – нажимаешь на спусковой крючок плавно, не надо дергать его... при этом не забывай следить за тем, чтобы ствол ружья...
– Не волнуйся, милый, – ответила Эвелин, перезаряжая винтовку. – Я не промахнусь.
Она приблизилась к мужу и, прильнув губами к его устам, заставила его замолчать.
А вокруг простирались непроходимые джунгли, мрачные и тихие. Слишком тихие.
Процессия во главе с Имхотепом двигалась через лес. Верховный жрец держался впереди, отыскивая глазами одному ему известную примету. Когда он обнаружит ее, это будет означать, что поход подошел к концу. Отряд проходил мимо многочисленных сеток со скелетами, и только звук их шагов нарушал тишину. Джунгли казались вымершими – или же они просто застыли в оцепенении, пораженные присутствием живого мертвеца. Его появление, по-видимому, заставило все живые существа затаиться в своих норах и гнездах,