Закричав от ужаса, воин отпрянул от дерева.
Пигмей зашипел сквозь обломанные острые зубы, и его лишенная плоти рука вскинула почти игрушечное копье. Впрочем, игрушечным оно казалось лишь на первый взгляд. Через секунду острый отравленный наконечник вонзился глубоко в грудь оторопевшего воина, пронзая сердце.
Крик поверженного араба тут же стих, а пигмей-зомби, ловко выпутавшись из лиан, спрыгнул на распростертое тело и растворился в зарослях.
Высоко на скалах, между огромными валунами, ждали своей очереди два снайпера. Эвелин и Джонатан внимательно следили за непонятным действом, разворачивающимся внизу. Они видели, как под порывами странного ветра колыхалась высокая трава, и время от времени то один, то другой обладатель красного тюрбана исчезал, словно проваливаясь в глубокую яму.
– Что за чертовщина там творится? – недоумевал Джонатан. Он водил стволом винтовки из стороны в сторону, но никак не мог найти мишень для выстрела.
А вот Эвелин, ни секунды не раздумывая, вскинула оружие и прицелилась. Ее охватило волнение. Еще бы! Она ясно видели сына и переживала за его жизнь, поскольку хорошо сознавала грозящую ему опасность. Алекс поневоле оказался в самой гуще творящейся внизу неразберихи.
– Понятия не имею, – наконец ответила она брату. – Скорее всего тут действуют какие-то адские силы. Но ты не забывай, Джонатан, что нам и раньше приходилось наблюдать очень странные, даже невозможные вещи. Поэтому мы должны сохранять хладнокровие и с достоинством ответить на любой вызов, который бросят нам наши противники. Неважно, в какой жуткой и уродливой форме они это сделают.
Джонатан почувствовал, как капли холодного пота стекают у него по лбу. Он решил тоже, не теряя времени, получше прицелиться, чтобы сократить количество врагов.
– Джонатан, – позвала его Эви.
– Да, сестренка.
– Там, внизу, находятся мой сын... и мой муж. Ты мой брат, и я очень люблю тебя. Так вот, теперь наступил твой час, и я надеюсь, что смогу гордиться тобой.
Джонатан кивнул и искренне ответил ей:
– Именно сегодня, милая сестренка, я продемонстрирую тебе, на что я способен.
Всегда казавшийся никчемным повесой Джонатан Карнахэн, забыв о существовании серебряной фляжки, к которой он раньше то и дело прикладывался, превратился совсем в другого человека.
Колонна каравана внизу уже давно рассыпалась в беспорядочно мечущуюся толпу растерянных людей. Воины в красных тюрбанах беспомощно крутились на месте, и их факелы описывали в темноте джунглей оранжевые круги. Воин, заботам которого была поручена драгоценная обсидиановая «Книга Мертвых», не рискнул приближаться к зарослям. Однако это не спасло беднягу. Вскоре он исчез в траве, и его жалобный визг оборвался на высокой ноте.
Упав ничком, он все же продемонстрировал своим товарищам причину своей смерти. Вся его спина была утыкана короткими острыми колючками. Такими отравленными стрелами пользуются дикари, выдувая их из специальных трубок.
Едва безжизненное тело воина коснулось земли, как Анк-су-намун выхватила книгу из его скрюченных пальцев. Имхотеп шагнул к ней и, ухватив за руку, увлек свою возрожденную любимую подальше от места побоища. Верховному жрецу было все равно, что случится с его перепуганными слугами. Впрочем, никто, кроме смотрителя Хафиса, и не заметил, что повелитель исчез в джунглях.
В то время как Имхотеп оставил на произвол судьбы свое войско, сзади к арабам уже приближались О’Коннелл и Ардет-бей.
Лок-нах прекрасно понимал, что битва приобретает все более ожесточенный характер, и решил покончить со своим главным делом. Он выхватил из ножен свой кривой меч и устремился к Алексу. Наконец-то ему представилась возможность расправиться с мальчишкой, который издавался и насмехался над ним, пользуясь защитой Имхотепа!
Звон стали привлек внимание юного О’Коннелла, и он принялся отступать, прекрасно осознавая, какая опасность угрожает ему на сей раз. Мальчик широко раскрыл глаза от ужаса, его сердце бешено заколотилось. Алекс был предоставлен самому себе, так как остальные воины были заняты исключительно спасением собственных жизней. Конечно, Алекс мог бы убежать и скрыться в зарослях, но его до смерти пугала мысль о таящихся под пологом леса опасностях.
Как бы подтверждая опасения Алекса, листва в джунглях повсюду пришла в движение. Со всех сторон слышались скрежет зубов и злобное шипение. Это было куда страшнее, чем непонятно откуда взявшийся ветер. Завывания сменились теперь свистом стрел и копий. Казалось, весь воздух джунглей задрожал, словно в лихорадке, рассекаемый массой ядовитых жал, несущих смерть.