— Я втроём не буду. Знаю, это пользуется популярностью у людей, но мне противно. Мы не выносим запаха других самцов на самках, мне пришлось бы задушить его, если бы он к тебе прикоснулся.
У Джой отвисла челюсть.
— Я не для этого позвала бы его! — Она сомкнула губы и вернула ему хмурый взгляд. — Впрочем, ты и так знаешь об этом. Нравится играть со мной?
Он улыбнулся:
— Ты не позволяешь мне с тобой играть. — Он демонстративно облизал губы. — В следующий раз, как займёшься сексом в одиночестве, вспоминай обо мне, потому что я буду делать то же самое. — Веселье мелькнуло в его глазах. — Как только выйду отсюда, пойду в свою комнату. — Он немного раздвинул ноги и поёрзал в кресле. — У меня уже встал.
Взгляд Джой метнулся к ширинке его брюк, прежде чем она смогла остановить естественную реакцию. Контур его члена чётко выделялся под штанами. Как ей говорили, Новые Виды ненавидели нижнее бельё в любой форме и, судя по явному отсутствию его на 466, не врали. Джой ахнула при виде его размера, и 466 рассмеялся.
Джой пристально вгляделась в его лицо:
— Это абсолютно неуместно. Я вижу, тебе нужно заново пройти курс обучения о том, что говорить людям, а что — нет. Помнишь сто одно правило поведения?
— Я знаю разницу. — Он продолжал улыбаться. — Мы здесь говорим правду, касающуюся тебя, и это именно то, что я делаю. Я пойду в свою комнату и…
— Поняла, — прервала она. — Я твой врач, и существует такая вещь как этика. Можешь даже не думать обо всех этих вещах и обо мне, потому что никаких физических отношений между нами быть не может.
Это убило всё его веселье.
— Почему нет?
— Я давала клятву, и ты — мой пациент. Ты нуждаешься в моей помощи, и это значит, я не могу извлекать из этого никакой выгоды. Твоё состояние и так нестабильно.
Он откинул голову и засмеялся, затем опустил подбородок и развёл руками:
— Я кажусь тебе слабым? Ты не сможешь причинить мне вреда, если попытаешься. — Он опустил руки и вцепился в подлокотники кресла. — Ты можешь кусаться, царапаться, бороться со мной, быть такой грубой, какой хочешь, во время секса. Я наслаждался бы этим. Меня больше беспокоило бы, что ты можешь пострадать.
— 466 можешь идти. Увидимся завтра. — Если секс — тема этого сеанса, то никакого прогресса не будет.
Он не сдвинулся с места.
— Я сказала, ты можешь идти, 466.
Он сделал глубокий вздох и выдохнул:
— Ты знаешь, как быть полностью честной?
— Да, — она побаивалась отвечать ему, спрашивая себя, что он затеял на этот раз.
— Ты займёшься со мной сексом, если не будешь моим мозгоправом?
— Я знаю тебя недостаточно хорошо, чтобы ответить. И я не мозгоправ. Просто врач. Мы предпочитаем это название.
— Увиливаешь.
— Это абсолютно честно. Я не вступаю в случайные половые связи. — Она не должна бы говорить ему ничего личного, но он не совсем тот клиент, которого описывают в учебниках.
В колледже им не приходилось наблюдать людей, являющихся наполовину животными, которые были созданы компанией, не имеющей понятия об этике.
— Я никогда не занимаюсь сексом с тем, в кого не влюблена.
— Ты никогда не разделяла секс? — Неверие на его лице было почти комичным.
— У меня был секс. Я не девственница.
— Он умер?
— Кто?
— Мужчина, которого ты любила. Его убили?
— Нет.
— Я не понимаю. — Он подался вперёд и выглядел искренне недоумевающим.
— Что тебя смущает?
— Ты мне врёшь.
— Нет.
— Ты сказала, что разделяешь секс только с самцом, которого любишь.
— Это правда.
— На тебе нет его запаха. Где он?
— Понятия не имею, где мои бывшие парни. Я не общаюсь ни с кем из них. Как правило, когда отношения заканчиваются, вы больше не общаетесь.
Его глаза расширились, и он уставился себе под ноги:
— Парни?
Что-то расстроило его, но Джой не понимала, каким образом её ответы могли вызвать такую реакцию.
— За всю жизнь у меня были серьёзные отношения с четырьмя парнями. — Он зарычал. — Что не так?
— Любовь — это навсегда. — Он бросил на неё полный отвращения взгляд. — Ты понятия не имеешь, что такое настоящая любовь, Джой.
Она наблюдала, как он бросился вон из её кабинета, сжимая кулаки от ярости. Ей оставалось только смотреть в открытую дверь ещё долго после того, как он ушёл.
Джой встала и поняла, что её тело реагировало на него. Грудь стала сверхчувствительной даже к трению чашек лифчика, и ей надо было сменить трусики на сухие.
— Проклятье, — пробормотала она и закрыла глаза. Это был самый странный сеанс из всех, которые у неё были. Наклонившись, она взяла сотовый из верхнего ящика стола, просмотрела номера и набрала нужный.