Рассказ мистера Гленни обрек меня на долгие размышления. Часами ломал я голову, пытаясь сообразить, куда Черная Борода спрятал свой драгоценный камень, и надеясь, что, если мне улыбнется судьба, найду его и стану богатым. Происшествие с шумом под церковью все сильнее меня озадачивало, а объяснение мистера Гленни уже не казалось столь убедительным, как сначала. Звук снизу шел объемный и гулкий. Мог ли такой получаться от столкновения гниющих гробов? Я не раз видел, как мастер Рэтси раскапывает старые могилы. Лопата его натыкалась на совершенно истлевшее дерево, хотя даты на некоторых из этих захоронений свидетельствовали, что они не столь уж и давние. Конечно, в сырой земле гробы подвергались распаду гораздо скорее, чем в каменном склепе, но Рэтси однажды, вскрыв верхний слой могилы старика Гая перед захоронением его почившей вдовы, позволил мне заглянуть внутрь. Могила была не земляной, а кирпичной, тем не менее я увидел, что гроб старика иссекли глубокие трещины, он покоробился, и один хороший удар лопаты разнес бы его на куски. Тогда до какого же состояния должны были дойти гробы Моунов, многие из которых попали в склеп множество поколений назад. Они давно превратились в труху. Но что в таком случае порождало барабанно-гулкие звуки, словно сталкивались целехонькие герметично закрытые деревянные ящики? Тем не менее мистер Гленни, вероятно, был прав. Чему там иначе стучать, как не гробам?
В понедельник, то есть на следующий же день после того как из склепа послышались звуки, я, едва завершились занятия в школе, помчался вниз по улице и через луга к церковному двору, чтобы послушать снаружи церкви, шевелятся ли по-прежнему Моуны. Именно снаружи. Попасть внутрь надежды у меня не было. Рэтси не согласился бы дать мне ключи. Он же сказал накануне, что мальчики не должны соваться в дела, которые их не касаются. Впрочем, и окажись у меня ключи, вряд ли я бы решился зайти внутрь один.
Церкви достиг я, даже не запыхавшись, и первым делом прижался ухом к северной ее стене, которая смотрела в сторону деревни, а затем, несмотря на холод и сырость высокой травы, лег на землю в расчете, что так уж наверняка услышу любой звук из склепа, но ничего не услышал. Моуны либо после вчерашнего успокоились, либо гробы с их усопшими милостями отнесло на южную сторону, выходящую к морю, и они налетают теперь друг на друга там. Я с удовольствием вылез из травы и, согревая закоченевшее тело под солнечными лучами, направился к озаренной ими южной стене. Возле нее меня ждала неожиданность. Обогнув каменный выступ на углу, я увидел двоих мужчин. И были они не кем иным, как Рэтси и Элзевиром Блоком, которых мое появление застало врасплох. Мастер Рэтси, точно так же, как только что я, лежал на траве, прижавшись ухом к стене, а Элзевир Блок сидел, прислонившись спиной к опоре стены, курил трубку и смотрел сквозь подзорную трубу на море.
Вообще-то у меня было не меньше права находиться на церковном дворе, чем у Рэтси и Элзевира, однако при встрече с ними я оказался охвачен столь сильным чувством стыда, словно бы занимался чем-то предосудительным. Кровь прилила у меня к лицу, ноги изготовились стремглав нести меня прочь, но, так как оба мужчины уже меня видели, я заставил себя оставаться там, где стоял, и спокойно, насколько мог, произнес:
– Доброе утро.
Мастер Рэтси с ловкостью вспугнутого кота вскочил на ноги. Не будь он мужчиной, мне лицо его показалось бы зардевшимся от смущения. Во всяком случае, покраснел он сильно, хотя, возможно, просто из-за того, что чересчур резко поднялся с земли. Тем не менее я видел: он несколько выбит из колеи, и спокойно-небрежное «Доброе утро, Джон» в ответ на мое приветствие далось ему с явной натугой.
– Доброе утро, Джон, – повторил он уже спокойнее, напустив на себя такой вид, будто для него обычное дело лежать осенним утречком на церковном дворе, прижав ухо к стене. – Что привело тебя на церковный двор в этот ясный солнечный день?
Я честно ответил ему, что пришел проверить, не двигаются ли по-прежнему Моуны.
– От меня ответа не жди, – сказал он. – Недосуг мне транжирить время на ерунду. Я вот проверку замыслил, все ли в порядке со стеной после наводнения и не нуждается ли в укреплении фундамент. А ты, коли время у тебя есть нынче утром болтаться, добеги, будь добр, до моей мастерской и притащи мне оттуда штукатурный молоток. Совсем про него позабыл, выходя. А надобно б им простучать цемент на прочность.