- Подождите! Кто вы такая? Вы же не представились!
Я молча протянула ей своё удостоверение. Она читала, шевеля губами, и выражение ужаса в её глазах усиливалось. О зажатой в руке сигарете она вспомнила только когда та догорела почти до фильтра и начала жечь пальцы.
- Ведьма, - испуганно прошептала Эвелина.
Раздавливая окурок, она перевернула пепельницу, и даже не заметила этого.
- Именно. Причём на соответствующей должности, - многозначительно уточнила я.
- Высшие Силы недовольны, что я делала вид, что разговариваю с ними?
- Откуда мне знать? Я выясняю только то, что мне поручено, а до остального мне и дела нет.
- Я сейчас открою. Я же не знала, что вы посланница Высших Сил!
К двери она шла на подгибающихся ногах, а когда добралась до цели, так и не смогла дрожащими руками попасть ключом в замок, в конце концов, выронила ключ, прислонилась к стене, да так и застыла, прикрыв глаза и безвольно опустив руки.
Я подняла ключ с пола, отперла замок и хотела войти, но Эвелина, немного придя в себя, меня остановила.
- Сначала я, - категорически заявила секретарша, и даже голос её зазвучал чуть более уверенно. - Если кто-нибудь войдёт к шефу без доклада, он придёт в такую ярость, что мне уже будет без разницы, какие там претензии ко мне у Высших Сил.
В кабинете она пробыла очень недолго, а когда вышла, уже вновь выглядела полноправной хозяйкой приёмной.
- Шеф вас примет. Проходите, - предложила мне Эвелина и, утратив ко мне интерес, вновь уткнулась в компьютер и интенсивно ‘заработала’ компьютерной мышкой.
Я волновалась, не каждый день приходится иметь дело с людьми такого ранга, да ещё и добиваться, чтобы он сделал то, чего делать явно не хочет. Подавив волнение при помощи заклинания, я подошла к хозяину кабинета.
Но сейчас губернатор вовсе не выглядел хозяином чего бы то ни было. Он сидел, развалившись в кресле, и смотрел перед собой на что-то, видимое только ему. Это был мужчина рыхлого телосложения, лет шестидесяти или немного больше. На нездоровом одутловатом лице явно читалась гипертония, так что прогнозируемый Мэрским инсульт совсем не выглядел чем-то невероятным.
На столе перед ним стояла бутылка настоящего французского коньяка, рюмка с тем же напитком на самом донышке, и пепельница с окурками дорогих сигарет. Судя по их количеству, здесь тоже должно было быть очень накурено, но работающая климатическая установка со своей задачей справлялась, и воздух сохранял свежесть.
- Эвелина упоминала Высшие Силы исключительно по моему распоряжению, - заявил губернатор безжизненным голосом, после чего залпом допил коньяк из рюмки. - Все последствия беру на себя. На этом, полагаю, повестка нашей встречи исчерпана. Желаю удачи и всё такое прочее, ну, и до свидания.
Такой подход губернатора к делу меня совсем не устраивал, так что я уселась в ближайшее к нему кресло и нагло заявила:
- Не торопитесь вы так. Мы же ещё шантаж не обсудили, и арест Мэрского тоже.
- Зятьку своему драгоценному я ничем помочь не могу.
- Разве вашего слова недостаточно, чтобы его освободили? - удивилась я.
- Конечно. Прокуратура мне не подчиняется. Есть такой принцип разделения властей, не слышали? Он и в нашей конституции закреплён, между прочим.
- Мы будем серьёзно говорить, или обсуждать жизнь в какой-то сказочной стране, где действует наша конституция?
- А если серьёзно, девушка, то одного моего звонка достаточно, чтобы из нашей тюрьмы выпустили на подписку кого угодно, хоть Мэрского, хоть Сатану, хоть самого Ходорковского. Вопрос в том, что будет дальше. А дальше Мэрский через пару дней снова сядет. Вот только я сяду вместе с ним. Чтобы не мешал правосудию. Ведь это дело по-настоящему направлено не против него. Кто он такой? Никто, мелочь пузатая! Всё затеяно, чтобы меня свалить!
- Есть за что? - невинно поинтересовалась я.
- Да какая разница? Мэрский вон взяток никогда не брал, а за взятки сел. Так и я сяду за покушение на президента или кражу курантов со Спасской башни! И всем будет по хрену, что куранты на месте! А ты, соплячка, попрекаешь меня тем, что я не хочу вмешиваться и тем самым класть голову на плаху?
Губернатора развезло, и я испугалась, что ещё чуть-чуть, и он уже не сможет никуда позвонить. Нужно было срочно убедить его принять нужное решение и тем самым заработать для меня десять тысяч долларов.
- Сами же говорите, копают под вас. Значит, всё равно посадят.
- Это будет не сейчас. Два-три месяца у меня есть, а за это время многое может перемениться.
- Не всё так просто. Мэрскому не нравится в тюрьме, - сообщила я.
- Его держат в самой лучшей камере, я узнавал.
- А ему всё равно хочется на свободу.
- Перехочется.
- Понимаете, мы ещё не говорили о шантаже. Вас же шантажируют.
- Бред! Никто меня не шантажирует!
- Но ведь вы через Мэрского передаёте деньги одному оболтусу.
- Не оболтусу, а балбесу! И это никакой не шантаж! А тебе, девчонка, нечего тут изображать волшебницу. Никакой магии не существует! И этих дурацких Высших Сил - тоже! Балбес - твой бывший дружок, он тебе всё и разболтал. Кстати, лучше бы он так с тобой и оставался, многим людям легче бы стало.
Я это запомнила, но детали уточнять не стала. Может быть, позже, сейчас на это нет времени.
- Мэрский знает, за что вы платите Андрею. Скоро об этом узнают все.
- Конечно, он знает! Я сам ему это сказал. Но он же поклялся молчать!
- Это было на свободе. В тюрьме всё совсем по-другому. Раз плохо ему, пусть будет плохо и тем, кто мог спасти, но не захотел.
- Он этого не сделает!
От неловкого движения губернатора бутылка опрокинулась, и часть коньяка пролилась на стол. Он подхватил бутылку и допил остатки из горлышка. Теперь до момента, когда он отрубится, осталось совсем немного. Счёт пошёл на минуты, нужно было спешить.
- Он сделает всё, что ему скажет Мелентий. Зачем же нанимать адвоката, если не пользоваться его советами?
Я уже несла откровенную чушь, надеясь, что пьяный в стельку губернатор не сможет с ней разобраться.
- Но этого нельзя делать! Она же меня просто убьёт!
- Позвоните, куда надо, и всё будет в порядке, - я не стала уточнять, кто такая эта загадочная она.
- Он хочет меня сдать? Тогда и я могу!
- Если у вас мелькнула идея прикончить Мэрского в тюрьме, то напрасно. Он наверняка передал письма паре-тройке надёжных людей. Своему адвокату - уж точно. С поручением распечатать в случае его смерти. Всех не перебьёте. Кстати, если всё-таки надумаете, предупреждаю, что мне он ничего не оставлял.
- Да, это бесполезно.
Губернатор нажал какую-то кнопку, и в кабинете мгновенно появилась секретарша.
- Эвелина Феликсовна, протрите, пожалуйста, мой стол, - попросил он. - Тут кто-то здорово насвинячил, коньяк разлил. Только сначала соедините меня с прокуратурой.
- С городской или с областной?
- С той, что Мэрским занимается. Неужели непонятно?
- Минуточку, - она набрала номер, который, похоже, знала наизусть. - Алло, Настя? Твой шеф у себя? Соедини, - и передала трубку губернатору.
Тот её поначалу уронил, но когда Эвелина подняла её с пола и снова дала ему, довольно уверенно прижал к уху.
- Привет, это я, - заговорил он заплетающимся языком. - Конечно, по этому вопросу, по какому же ещё? Ну, вот, сам всё знаешь, чего же звонка моего ждал?
Отдав трубку секретарше, губернатор посмотрел на меня мутными глазами.
- Через полчаса его освободят. Но имей в виду, девка, пройдёт пара дней, и его заново посадят, и тут уже я ничего не смогу сделать, потому что… потому что…
Он закрыл лицо руками и зарыдал в голос. Странно, у нас в мэрии плакали только посетители, не имевшие достаточно денег на взятку для решения важного вопроса. В любом случае, пьяные мужские слёзы меня не трогали, так что я молча встала и ушла. Спиной я чувствовала преисполненный ненависти взгляд Эвелины.