Я отлично понимала, что это лесть, причём до невозможности грубая, но всё равно было приятно.
- Как? - на всякий случай поинтересовалась я.
- Если бы я знал ответ на этот вопрос, я бы заставил Нежного оторвать задницу от стула и найти. Но я, увы, не знаю. Подумайте как следует, может, вам придёт в голову какая-нибудь дельная идея. Не надо вам самой лезть под пули, на это есть полиция. Зато вы можете подумать, а они - нет.
- Я чего-то не понимаю, - призналась я. - Анжела подобрала Светлану возле той больницы, где её держали привязанной к кровати. Для начала обыскать больницу, допросить персонал, или что в таких случаях делает полиция?
- Это невозможно, - грустно заявил адвокат. - Почитайте протокол допроса Анжелы, и вы поймёте, почему. Он у меня здесь, на флешке.
Любопытство оказалось сильнее меня. Я включила компьютер, вставила в него флешку Мелентия и открыла файл с протоколом. Юра пристроился у меня за спиной и тоже начал читать. Наш доблестный адвокат воспользовался удобным случаем и принялся за коньяк.
***
В паспорте Анжелы стояло совсем другое имя, попроще. Она, подобно многим писателям и звёздам шоу-бизнеса, несла культуру в массы под звучным псевдонимом. К тридцати годам она окончательно завязала с проституцией, но Марио продолжал называть её по прозвищу, а вслед за ним и остальные.
Чем она занималась до тридцати пяти, Нежный так и не выяснил - Анжела категорически отказалась говорить об этих годах. А на тридцать пять бывший сутенёр подарил ей ночной клуб ‘Че Гевара’. Львиную долю прибыли Марио брал себе, но и ей хватало на безбедную жизнь.
Так продолжалось несколько лет, но потом неожиданно возникли серьёзные проблемы коммерческого характера. Совсем рядом кто-то задумал открыть ресторан ‘Аврора’. Марио договорился с чиновником из муниципалитета, что тот не допустит появления ‘Авроры’ в наших спокойных водах, и чиновник уже начал действовать, но вдруг был уволен по какому-то надуманному поводу. Пятеро торпед, отправленных разгромить готовый к открытию ресторан, оказались за решёткой, причём по совсем другим делам, так ничего в ‘Авроре’ и не сломав.
Марио понял, что тамошняя крыша ему не по зубам, и предоставил событиям идти своим чередом. Значительную часть посетителей перетянул к себе ресторан. Там не было стриптиза, но для полноценного отдыха он нужен далеко не всем. Чтобы не разориться, пришлось снижать цены. Клуб снова заполнялся под завязку, но туда в основном ходила молодёжь, и далеко не золотая. Драки, раньше немыслимые, стали обыденным явлением, хотя охране и удавалось кое-как поддерживать видимость порядка.
Один раз случайно избили стриптизёршу, а может, и не случайно. После этого уволились все эротические танцовщицы. Просто не вышли на работу. Нанять других не удалось, получать по морде профессионалки категорически не желали. Анжела понимала, что без стриптиза на двери клуба можно сразу вешать замок, и решила нанимать кого угодно, лишь бы девица была симпатичной и не стеснялась раздеться. Танцевать почти никто из них толком не умел, но пьяных молокососов всё равно интересовал не танец, да и платить таким ‘артисткам’ можно было сущий мизер.
За начинающими стриптизёршами нужно было постоянно присматривать, и в тот вечер, который интересовал Нежного, Анжела этим и занималась. По очереди работали две девицы, одна - более-менее нормально, вторая - просто отвратительно. Не то пьяная, не то под кайфом, она вышла, шатаясь, возле шеста упала, каким-то чудом поднялась и, держась рукой за шест, разделась. Даже не попыталась хоть немного потоптаться, изображая танец.
Такое ‘мастерское’ исполнение номера, вкупе с кислым выражением на физиономии и размазанной косметикой, не смогло бы возбудить даже гиперсексуального подростка во время гормонального взрыва. Девицу силами охраны одели и вышвырнули за порог заведения, с убедительной просьбой больше никогда не приходить. Понимала ли она, что ей говорят, так и осталось неизвестным. Но на прощание плюнуть хозяйке заведения в лицо не забыла. На вопрос, остался ли плевок безнаказанным, Нежный ответа не получил.
Домой Анжела ехала в отвратительном настроении, проклиная ‘Аврору’, стриптизёрш из городской самодеятельности, и мужиков, потому что они все козлы, и Нежный тоже, причём он - особенно. Ночью она всегда неслась по пустынным улицам на огромной скорости, значительно превышающей разрешённые в городе шестьдесят километров в час.
Смотрела она вперёд, на освещённую фарами дорогу, но краем глаза всё же заметила силуэт возле фонарного столба, и резко сбросила скорость. Стоящий возле фонаря идиот вполне способен шагнуть прямо под колёса, и тогда неприятностей не оберёшься. Мимо ночного пешехода Анжела проехала так медленно, что её могла бы обогнать торопливая черепаха, и внимательно следила, не надумает ли он вдруг перейти улицу у неё перед носом.
Пешеход оказался женщиной далеко не первой молодости, и выглядела она более чем странно. Всю её одежду составляла какая-то белая тряпка, обёрнутая вокруг пояса, со свободным концом, переброшенным через плечо. Левая грудь оставалась неприкрытой. Анжела мысленно сравнила выставленную напоказ дряблую плоть со своей подтянутой грудью, и осталась удовлетворённой результатами. Впрочем, женщина, наверно, всё же была чуть старше, чем она.
Босая и практически голая дамочка, стоящая, закрыв глаза, на одной ноге в обнимку со столбом, выглядела пьяной в дупель, и Анжела поначалу собиралась проехать мимо. Окажись перед ней представитель ненавистного сильного пола, она бы именно так и поступила, но для женщины в её душе нашлась капля жалости. Тем более, в ярком свете фонаря она увидела, что из приподнятой ноги дамочки капает кровь, и на асфальте уже собралась довольно приличная лужа. Кровь Анжела видела многократно, и не спутала бы её ни с чем другим.
Снова выругавшись, на этот раз в адрес пьяных старух, она, не глуша мотора, вышла из машины, прихватив с собой на всякий случай муляж пистолета. Алкоголем от странной женщины не пахло, тогда что, наркотики? Анжела глянула на локтевые сгибы, благо тряпка, из которой незадачливая модница соорудила свою одежду, не то сари, не то саронг, рук не закрывала. Левую вену кололи, причём совсем недавно, но делали это очень аккуратно, и следов от шприца было мало. Значит, начинающая. Анжела удивилась, раньше она никогда не слышала, чтобы в таком возрасте кто-то присаживался на иглу.
- Что, курва старая, обдолбалась? - презрительно поинтересовалась она. - Передоза хоть не будет? Ты куда своё шмотьё дела, плесень?
Женщина открыла глаза, но сфокусировать взгляд ей не удалось. Всё как обычно, пустой блуждающий взгляд и расширенные зрачки. В клубе Анжела такое видела не раз и не два.
- Что вы сказали? Извините, я не расслышала, - заговорила женщина, и Анжела резко поменяла своё мнение о ней - наркоманы, даже начинающие, так под кайфом не изъясняются. - Повторите, пожалуйста.
- Вы, уважаемая, очень странно выглядите, - Анжела резко сменила манеру разговора. - Вам нехорошо? Я на машине, могу отвезти вас в больницу.
- Нет, только не в больницу! Ни в коем случае!
- Но у вас серьёзная рана на ноге. Под фонарём целая лужа крови.
- Да, я чувствую. Порезалась стеклом. Надо бы перевязать. У вас в машине найдётся аптечка?
- Нет у меня аптечки, - соврала Анжела, не пожелав возиться с перевязкой. - Куда вас подбросить? У меня совсем нет времени, но нельзя же вас оставлять здесь в таком состоянии, - она вновь соврала, спешить ей было некуда.
Самостоятельно идти раненая не могла, кровь из неё продолжала течь, и Анжела уже тогда пожалела, что спокойно не проехала мимо. С трудом она усадила свою неожиданную пассажирку на переднее сиденье, и только после этого сообразила, что зальёт машину кровью, лучше уж было перевязать.