- Кто ему платил? - уточнила я.
- Он сказал, платить не надо, он и так защитит Борьку, потому что за справедливость готов работать бесплатно.
- С трудом верится.
- И правильно, что с трудом! Потому что он, сволочь, взял деньги у чехов! Я так думаю, он с самого начала это задумал. Понимаете?
- Нет, если честно. Они натравили на вас бульдозер…
- Не бульдозер, а экскаватор!
- Неважно. Так вот, натравили, ваш Борька избил их наёмника, и они оплатили адвоката? Хотя им было выгодно, чтобы Бориса посадили?
- А Мелентий чехов перед выбором поставил. Сказал, что если не заплатят, докажет в суде, что они на десантников хвост подняли. Тогда со всех окрестностей сюда наедет десантура, и будет их гонять самое меньшее две недели. Весь их бизнес такие убытки понесёт, что мало не покажется. А ещё десантники обязательно кого-нибудь из чехов поймают, и не одного. А это будет очень больно. Вот они ему и заплатили. Может, ещё и своему мерзавцу с экскаватора сказали: на суде - не дёргаться. Вот Мелентий и повернул всё так, будто тот гад сознание сам потерял, и об рычаги фонари под глазами себе набил да рёбра переломал.
- Какая разница? - не поняла я. - Бориса же освободили подчистую. В чём Мелентий не прав?
- Не понимаете, - снова тяжко вздохнул Степан. - А ведь что ж у нас получилось? Мужик тот без сознания был, значит, Борька лупил больного человека, не способного защищаться? И кто Борька после этого?
- Свободный человек. А без Мелентия стал бы зэком.
- Да, не понимаете. А как же честь? Её куда спрятать прикажете? Честь дороже жизни, не то что свободы! А этот адвокатишка за деньги чехов выставил Борьку… Эх, всё равно не поймёте!
***
- Куда едем, Елена Михайловна? - вновь поинтересовался Мешок, и меня пронзило острое ощущение дежа вю.
- Немного постоим, - распорядилась я. - Только отъедь так, чтобы коммунисты нас не видели. Надо кое-что обдумать.
- Что именно обмозговать хотите? - полюбопытствовал Бубновый. - На чём он собирается бабки делать? Я бы тоже хотел знать. А то Мешок его спросил, а он не ответил.
- Балда ты, Бубновый, - заявил Мешок. - Я там классный допрос устроил, Стёпка запел соловьём. А ты слушал его, слушал, да так ничего и не просёк. Не будет Стёпка навариваться, ясно? Не ради бабла он всю эту хренотень замутил. Честь ему велит это делать. Это нам с тобой честь - так, плюнуть да растереть, а он - не такой.
- Как он собирается зарабатывать - его дело, - ответила я Бубновому. - А обдумать хочу некоторые нестыковки в его рассказе. И самая первая - почему он всё это нам выложил? А сам даже не спросил, зачем мы пожаловали.
- Да тут всё понятно, Елена Михайловна! - высказался Мешок. - Он подумал, что это наезд. Вот и принялся запугивать нас собаками, да своей крутизной десантника. Ещё и про легальные стволы не забыл упомянуть. Заодно попытался вас разжалобить, типа какой он хороший и каким благородным делом занят. В общем, чтобы не наезжали. А то кавказцев эти коммунисты прогнали, а вот против Кареты им не выстоять.
- А как он понял, что мы от Каретникова? Тебя же он узнал только в кабинете, гораздо позже.
- Зато вас он узнал сразу, - фыркнул Бубновый. - На городском портале то ваше знаменитое фото собрало кучу лайков. Это значит, что многим понравилось.
- Я знаю, что такое лайк.
- Ну, вот. А под ним написано, что вы - жена Мэрского и дочь Каретникова. Да он и сам сказал, мол, Мэрский вам супруг. Так что знал, кто мы.
- А я вот думаю, не в том дело, - возразил напарнику Мешок. - Он хотел Елену Михайловну на бабки развести. Мэрский ему когда-то подмогнул, а потом напрочь забыл. А тут классный случай о себе напомнить. Вот он для неё и выложил, какой он честный да благородный, да и крутой тоже. Хвост вовсю распустил, короче, но не в смысле закадрить, а в смысле бабок.
- Ладно, сойдёт, - согласилась я. - Теперь следующий пункт. Мелентий говорил, что забор снесли бульдозером, а Степан - что экскаватором.
- А что, нам есть разница? - удивился Бубновый.
- Я - бухгалтер. А у нас, бухгалтеров, если баланс не сходится хоть на копеечку, нужно искать, где ошибка. Бульдозер и экскаватор - разные машины. Одна с ковшом, другая с ножом.
- А есть такие, которые и с тем, и с другим, - вспомнил Мешок. - Хотя вряд ли. Они - колёсные, и не такие мощные, чтоб забор напрочь снести. И там руль, а не рычаги.
- Бульдозер это был, - авторитетно заявил Юра, молчавший уже очень долго. - Дядя Мелентий сказал, что избитый бульдозерист якобы потерял управление. То есть, просто ехал и сносил забор. Экскаватор так не может.
- Я тоже больше верю Мелентию. Давно заметила, что он почти ничего не забывает, а если забыл, то не станет выдумывать. Выходит, соврал уважаемый Степан Алексеевич. А раз соврал в одном, мог и в другом слукавить. Ну, не могу представить, чтобы он попа травил собаками, а поп, вместо того, чтобы заявить в полицию, натравил на него иноверцев. Не бывает так!
- Бывает всякое, - возразил Мешок. - Только Стёпка нам в натуре лапшу навешал. Может, даже сам этого не замечает. Была у него жена, точно помню, а он говорит - не было никогда. Да и пацаны с нашего двора не все в землю полегли или зону топчут. Таких даже не половина. Многие работают. Получают, правда, крохи, но живы и не сидят.
- А ещё он говорил, что с чехами воевал, - прервав молчание, Юра теперь болтал без умолку. - А с кем они воевали? Со словаками? Так там и не было настоящей войны.
- Это не те чехи, которые в хоккей здорово шпилят, - заржал Бубновый. - Он говорил про смуглых чехов, которые живут в горах, а сюда беспредельничать ездят.
- Чехами он называет чеченцев, - пояснила я. - Или всех кавказцев, не очень поняла. Кстати, где он денег на эту коммуну заработал? Это же не три рубля.
- Наёмником он где-то был, - тихо сказал Мешок. - Им очень хорошо платят. Другое дело, что не все доживают до выплаты. Стёпка ничего не умеет делать, кроме как воевать. И с этой своей коммуной тоже облажается. Чему этих пацанов может обучить десантник? Тому, что сам умеет. Драться да убивать. Подрастут, и станут такими же десантниками. Это если в армию пойдут. А если не пойдут, кем тогда?
- Торпедами, а то и киллерами, - подсказал Бубновый. - Не все, конечно. Кто-то, может, и в институт поступит.
- В университет, - поправил Юра. - Все институты давно переименовали в университеты. Маркетинговый ход - так солиднее звучит, можно дороже брать за обучение.
- Да? Значит, и тут Стёпка отстал от жизни.
- Ну, поступит кто-то, - согласился Мешок. - Адвокатом каким-нибудь станет. Будет, как Мелентий, кавказцев на бабки разводить, когда защищает таких, как тот Борька.
- Тётя Лена, а ты веришь, что дядя Мелентий такое сделал?
- Верю, Юра, - кивнула я. - Фокус вполне в его стиле. Но не забывай - его клиент при этом освобождён подчистую. Свою работу Мелентий сделал, и сделал качественно. Кто-то должен был за это заплатить. Ведь если бы он, во имя чести и справедливости, всё время работал бесплатно, жил бы в теплотрассе, а питался с помойки. Ему бы это не понравилось.
- Почему обязательно ‘всё время’? Зачем такие крайности? Иногда же можно?
- Иногда можно, - согласился Мешок. - Мелентий десять лет назад бесплатно Коляна из зоны вытащил. Его туда менты по беспределу засунули. Может, ещё кому за так помог, кто знает. Менты, они такие. Кстати, Стёпка их тоже не любит. Даже участкового подальше послал, а это о чём-то, да говорит.
- О том, что у него крыша сильная, - заявил Бубновый.
- Какая крыша? Он кавказцев прогнал, а Марио его боится.
- Дурак ты, Мешок, хоть и морда у тебя, как у мыслителя. Малец сегодня говорил о том, как фирмы закошмаривают, а ты ушами прохлопал. Как попрут одна за другой комиссии из школьного ведомства, да из охраны труда, а вдобавок налоговые, пожарники и медики - никакой десант не отобьётся, и собаки не помогут. Кстати, собак тоже кто-то имеет право проверять. Короче, мало не покажется. Думаешь, менты не могут такое устроить, за то, что их человечка на хрен послали? Могут и похуже! Штурм организуют, пёсиков перестреляют, а потом извинятся - мол, ошибочка вышла, не было здесь террористов. Или тонну-другую героина найдут. Тут никакой Мелентий не отмажет. А этого нет. Почему, мыслитель?