Вера самостоятельно начала разрабатывать приемы ударов ногами. Она делала растяжку, тренировала держание ноги на весу, придумывала и отрабатывала маховые и толчковые удары. Во время одного из спаррингов она крутанула «вертушку», нокаутировав дравшегося с нею диггера. Все чаще и чаще у нее получались успешные подсечки, удары по почкам и в голову. У нее было явное преимущество: к двум своим секачам, которые были и у ее соперников, она добавила еще два мощных инструмента боя – свои ноги, которые у соперников были не задействованы.
Через несколько месяцев у Веры в бригаде остались только два серьезных противника – Антончик и Жак. Она стала замечать, что и другие диггеры пытаются в спаррингах задействовать ноги. Ее нововведение было принято. Но так работать ногами, как она, не мог никто.
Постепенно временная неприязнь к ней диггеров их бригады проходила. Вера становилась все более уважаемым диггером. Первоначальная цель ее прихода в бригаду была занесена толстым слоем впечатлений, успехов, своеобразной диггерской романтики, соединившей в себе лучшее от вольной жизни североамериканских индейцев, монгольских кочевников и буддийских монахов. И если бы за ней не вернулся следователь, она бы не пожелала сходить с пути диггера. Но следователь за ней вернулся.
III
Урочище
1
Следователь ждал их в Ментопитомнике. За эти годы он почти не изменился, разве что седины на голове стало больше, да четче прорезались морщины над его переносицей, а в остальном – это тот же следователь, который пришел в МегаБанк почти пять лет назад.
Следователь же едва узнавал Веру. От прежней сопливки остались только любопытные зеленые глаза. Ее вытянутое лицо с торчащими скулами и синевой под глазами трудно назвать миловидным. Зато нос у нее был удивительно прямой: не было ямочки выше переносицы, и казалось, что начинается нос прямо ото лба. Это делало ее лицо каким-то величественным, похожим на лик древней богини. Давно обрезанный пышный хвост сменили нерасчесанные клочья русых волос, спускавшиеся чуть ниже мочек ушей. Следователь быстро осмотрел тело девушки. Выступающие ключицы и ребра, худые, но жилистые руки и ноги, маленькие крепкие груди, сбитый в один мускулистый бугор живот. И все тело покрыто царапинами, синяками, ссадинами. Внешний осмотр девушки следователя удовлетворил, и он снова заглянул в лицо девушки, а в нем было самое главное: Вера смотрела прямо и уверенно, на лице была написана решительность и огромная сила воли. И она была рада встрече.
Следователь подметил, что в дверь Вера вошла третьей, причем это была не случайность. Она явно не последний человек в этой бригаде. И следователь обратил внимание на кое-что еще: диггеры не отреагировали на его появление, за исключением самой Веры и какого-то бородатого юноши. Но если Вера была ему рада, то юноша выдавал явную неприязнь к гостю.
Следователь не стал любезничать с Верой. Он сразу же, не поздоровавшись, задал вопрос Антончику:
– Как она?
– Она – диггер… Один из лучших.
Следователь удовлетворенно кивнул и, едва повернув голову к Вере, спросил:
– Со мной идешь?
Вера не спешила отвечать. Она уже умела скрывать свои эмоции, и никто не заметил того головокружительного водоворота в ее голове, сотворенного столкновением двух противоположных течений мыслей.
Рядом с ней находилась ее бригада, ставшая новой семьей. За спиной – сотни километров переходов и туннелей, которые принадлежали ей. Она научилась любить эту загадочную неопределенность пути диггера, бесконечность переходов, ауру подземелий. Она прониклась восхождением по пути к физическому и духовному совершенству. Ее не манили станции и поселения большого Муоса с их суетой, жестокостью и извечными противоречиями.
Но она помнила то, что произошло в МегаБанке. Она понимала, что диггеры редко видят Зло, потому что научились его избегать. Но это не значит, что Зло перестало существовать; оно пронизало весь Муос и пьет из него жизненную силу, пока не высосет всю. Десятки тысяч людей на станциях, в бункерах и поселениях стенают и мучаются. А диггеры даже не пытаются им помочь. Теперь же перед ней стоял следователь, который когда-то хладнокровно уничтожил тех, кто уничтожил ее семью. И рядом с ней стояли те, кто также хладнокровно наблюдал убиение дикими бедной республиканки. Нет, свой выбор она сделала давно, еще по пути к диггерам. Она ответила: