Все так же спокойно, как будто проверяя домашнее задание, начальник следотдела последовательно задал всем своим подчиненным вопрос:
– Первый, если десятая нарушит Закон, откажется быть следователем или не убьет себя, когда не сможет быть следователем, что ты сделаешь?
– Ликвидирую ее!
– Второй, что ты сделаешь?
– Ликвидирую.
– Третий?
– Убью ее…
Все это было записано в Уголовном законе – обязанность каждого из следователей ликвидировать своего коллегу, если тот не сможет или не захочет выполнять свою работу или преступит Закон. И все же от этого зловеще спокойного, странного и страшного ритуала у Веры по спине прошел холодок. Каждый из следователей сообщал о готовности убить ее настолько безразлично и спокойно, что не оставлял сомнения в истинности своих слов.
– Десятая! Если один из следователей нарушит Закон, откажется быть следователем или не убьет себя, когда не сможет быть следователем, что ты сделаешь?
С непривычки Вера не сразу сообразила, что обращаются к ней, но потом спохватилась и поспешно, но уверенно ответила:
– Я убью его.
Начальник следотдела, едва дослушав Веру, сообщил:
– Расходимся. Десятая и третий, зайдите ко мне.
И все! Это и была процедура посвящения: никакой присяги, никаких торжественных клятв, никаких атрибутов – только пресное обещание о взаимном убиении. Но Веру интересовал еще один вопрос. Она остановила, коснувшись рукой плеча Второго следователя, который уже собирался уходить. За все время посвящения он не обращал на Веру никакого внимания, как будто не он раскрывал убийство всей ее семьи, не он отвел ее к диггерам, а потом – в спецназ, и не он привел ее в следователи. Вера спросила прямо:
– Скажите, когда я стала считаться одиннадцатым?
– Когда я тебя привел в келью.
– И на Одиннадцатого следователя распространяется сорок девятый параграф о ликвидации, если он не станет справляться или решит отказаться?
– Никто, кроме следователей, не должен обладать теми знаниями, которыми я с тобой делился.
– Но ведь вы говорили, что пути обратно не будет только после посвящения?
– Слова «только» я тебе не говорил. Я тебе сказал правду о том, что передумать после посвящения ты не сможешь. Сообщать Одиннадцатому следователю о том, что он лишается права выбора уже после прихода в келью, не принято.
– И если бы я передумала или не потянула обучение, меня бы ликвидировали? Ты бы ликвидировал? – совершенно спокойно, перейдя на «ты» и глядя прямо в глаза своему наставнику, спросила Вера. Но ни одна черточка на лице этого человека не показала, что он растерян, смущен или о чем-то сожалеет.
– Я уже ответил на твой вопрос. Мне пора…
II. Чистильщики
Шестой следователь Республики (абсолютный номер – тридцать семь), капитан Сил Безопасности, называвшаяся когда-то Верой Пруднич, находилась в знакомом для нее кабинете штабного бункера. Здесь она бывала уже дважды, и после каждого такого посещения линия ее жизни закладывала лихие виражи. Последний раз – несколько лет тому, когда обсуждала с командованием план будущей войны с диггерами. Войны, которая так до сих пор и не окончена и поглощает все ресурсы Республики. Большую часть рабочих и ополченцев после первых месяцев войны вернули в поселения, но тех рабочих рук, которые были заняты на саперных работах, очень не хватало для уборки урожая и прочих работ в тылу. Из-за этого многие поселения не выполняли нормы по сбору урожая и отказывались платить налоги. Занятые на войне с диггерами войска образовали в безопасности слабеющей Республики брешь, которой не преминули воспользоваться бунтари и преступники. Значительно увеличилась статистика бунтов и случаев неповиновения, убийств, краж, разбоев, и из-за этого работы у следователей только добавилось.
В архиве следотдела лежат уже десятки рапортов Веры об успешном расследовании убийств, бунтов, саботажей. Ею казнено или отправлено на каторгу немало преступников: маньяков, воров, изменников, недобросовестных инспекторов и администраторов. Пожалуй, Вера стала одним из самых успешных следователей в истории Муоса, но не благодаря этому она сейчас значилась Шестым следователем. Просто за два года погибло четыре следователя, и такой «естественный отбор» продвинул Веру Пруднич по карьерной лестнице на четыре ступени вверх.