– Тогда что это? – спросил Тулуз, окидывая взглядом заброшенное помещение. – Это часть вашего ресторана?
Пьер вздохнул и двинулся по комнате, поднимая носом упавшие стулья.
– Нет, это было другое заведение, отдельное, – сказал он мягко. – Кафе «Для хвостатых и полосатых» – так мы его называли.
– Люди, – проворчал Берлиоз, качая головой. – Чего только не придумают, хвосты, полоски...
– А это был не человеческий ресторан, – улыбнулся Пьер. – Это был ресторан для животных. Для всех животных Парижа! Не важно, есть ли у тебя хвост или полоски, покрыт ли ты мехом, перьями или даже чешуёй – тебе здесь всегда были рады. Даже крыс пускали, если они себя прилично вели.
Мари оглядела сломанные стулья, столы и старое пианино в углу.
– Должно быть, здесь было просто здорово.
Пьер вздохнул и провёл лапой по пыльной крышке стола.
– Здорово – отличное слово. Так и было. Здесь всегда можно было найти весёлую музыку, вкусную еду и отличную компанию.
– Ну а сейчас здесь здоровский бардак, – заметил рыжий котёнок.
– Тулуз! – одёрнула его Мари. – Как грубо!
– Совсем нет, милая леди, – грустно отозвался Пьер. – Здесь и правда большой беспорядок. Ох! Мой дорогой друг месье Трюфель был бы так расстроен, если бы увидел свой ресторан в таком состоянии. Он был лучшим кошачьим поваром во всём Париже! И сильно гордился своим кафе. Моей работой было приносить ему остатки продуктов из ресторана наверху, и – вуаля! – происходила магия, когда он создавал из них настоящие деликатесы.
– А где же месье Трюфель сейчас? – поинтересовался Тулуз.
– О, я уверен, что он живёт просто роскошной жизнью со своими хозяевами в Америке, – ответил бульдог. – Хозяин Трюфеля и мой хозяин – родные братья. Вместе они и занимались рестораном наверху. Но однажды братья жутко поссорились, а вслед за ними поссорились и мы с Трюфелем. В результате они вместе с хозяином переехали в Нью-Йорк.
На глаза Пьера навернулись слёзы, и он смахнул их лапой.
– О нет, – шепнул Тулуз Берлиозу и Мари, – я не хотел его расстраивать.
– Как бы нам его подбодрить? – спросила Мари.
– Я мог бы спеть песню, – предложил Берлиоз. – Это всегда поднимает маме настроение.
– Отличная мысль! – обрадовалась Мари.
– Только не ТУ песню, – закатил глаза Тулуз. – Вы вопите как резаные, когда её поёте.
Мари показала ему язык.
– Двое против одного. – Затем она повернулась к псу. – Месье Пьер, мы знаем, как вас развеселить! И раз, и два, и раз-два-три!
Берлиоз сел и стал лапами по полу отстукивать ритм. А Мари принялась петь:
Тулуз вздохнул, но присоединился к продолжению:
К тому моменту, когда они закончили песню, Пьер уже перестал плакать. Он подбежал к котятам и похлопал Берлиоза лапкой по голове.
– Спасибо, ребята, – сказал он, также похлопав Мари и Берлиоза. – Это то, что мне было нужно. Придёте ещё проведать меня?
– О, непременно, – ответила Мари. – Мы всё время ходим в парк с... – Тут она замерла на полуслове и обернулась к братьям. Все они испуганно переглянулись, поняв друг друга без слов, и воскликнули:
– Мама!
– Мне очень жаль, Пьер, – обратился Берлиоз к бульдогу, – наша мама, приёмный отец и хозяйка сейчас в парке, готовят пикник. Если они поймут, что нас нет поблизости...
– Они решат, что нас похитили! Снова! – закончила за него Мари. – Надо бежать, но мы обязательно скоро вернёмся!
И котята поспешно бросились к маленькой дверце выхода, налетая друг на друга и толкаясь. Вторую проделку за день мама им точно не спустит.
Глава 3
Мари, Тулуз и Берлиоз делили одну кошачью лежанку в спальне Мадам. В ней были мягкие одеяла, шёлковые подушки и лёгкий балдахин. Когда котята не хотели спать, они играли, притворяясь, что их лежанка – это неприступный форт. Но только не в этот вечер. Тулуз не мог удержать зевок, и, глядя на него, Берлиоз тоже широко разинул зубастую пасть. От этого вида даже Мари сладко прикрыла рот лапкой.
– Дорогие мои, я смотрю, сегодняшнее приключение совсем вас утомило, – с любовью промурлыкала Герцогиня. Она ласково взяла Тулуза за шкирку и опустила под одеяло.
– Мне всегда было любопытно, что же случилось с кафе «Для хвостатых и полосатых», – заметил О’Мэлли, подталкивая Берлиоза носом на его место между Тулузом и Мари. – Однажды я там обедал, но это заведение оказалось для меня слишком изысканным. Не в моём вкусе, знаете ли. Но многие мои товарищи обожали их суп из сардин и частенько туда наведывались.