В сторонке от муравейника три муравья-мессора сцепились челюстями, и каждый настойчиво тянет противников в свою сторону. Самый крупный, казалось, способен победить и этом странном соревновании. Но тот, что меньше всех ростом, юрок, силён и, уцепившись ногами, пересиливает крупного муравья. Проходящие мимо муравьи ненадолго задерживаются около борющихся и, потрогав их усиками, уходят по своим делам.
Я пытаюсь осторожно расцепить муравьёв. Потревоженные, они сами быстро бросают друг друга, разбегаются в стороны и потом скрываются во входе жилища. Враги так легко не расходятся, да и если бы из них был кто-нибудь чужой, то ему не удалось бы так запросто проникнуть в муравейник. Что же это такое — драка, игра или добродушное состязание в силе?
Один муравей торопливо забегал кругами сбоку холмика и своим необычным поведением собрал около себя кучку любопытных. Потом лихорадочными движениями он стал рыть норку. Толпа соплеменников увеличилась. Один за другим муравьи ощупывают роющего норку. Они как будто в недоумении: зачем здесь сбоку холмика нужен ход под землю. Наконец странному мураныо начинает помогать один муравей, к нему присоединяется другой, третий, четвёртый, и когда их скопляется целая компания и уже вырыта небольшая ямка, зачинщик отскакивает в сторону, спешно чистит свои усики и убегает. Те, что принялись рыть, потеряв заправилу, один за другим бросают своё занятие. Постепенно собравшаяся толпа муравьёв редеет, все направляются по своим делам.
Что же это такое. Тоже игра, или шутка?
Во входе муравейника образовалась пробка. Кто-то там толпится и что-то делает. Наконец пробка прорвана: несколько крупных муравьёв вытаскивают большую крылатую самку. Сейчас, я знаю, и ввремя разлёта крылатых самок, и, следовательно, никак эта самка не могла оказаться чужою, попав сюда из другого муравейника. Поведение муравьёв становится загадочным. Оттащив самку в сторону, муравьи оставляют её в покое. Самка поправляет свой потрёпанный костюм, приглаживает усики, расправляет крылья, торопливой походкой вновь направляется в муравейник и скрывается во входе.
Через несколько минут всё повторяется сначала, и самку снова вытаскивают наружу. Неудача не обескураживает самку, и она совершает свои настойчивые попытки возвратиться обратно. Поведение швейцаров с каждым разом становится всё грубее, и вот, оттащив её в сторону, муравьи приступают к кровавой расправе: отгрызают сперва крылья, потом отделяют от груди брюшко и в последнюю очередь голову. За что крылатая самка заслужила изгнание из муравейника и казнь?
Отзвенели весенние песни пустыни, отцвели роскошные цветы, солнцем сожгло землю, и стала она сухая, жёсткая и колючая. Всё живое попряталось в глубокие щели, трещины и норы, залезло под камни. Созрели на сухих растениях семена в чешуйках, колючках, пушинках, коробочках и разных чехольчиках и раскачиваясь от жаркого ветра, позвякивают и шуршат друг о друга. Над горизонтом нависает сизая дымка, колышутся в жарких испарениях дальние горы, отражаясь в миражах.
Опустели холмики муравьёв-жнецов, и будто вымерли все муравойники. Что с ними стало? Ведь вокруг такой богатый урожай семян!… Нет, ничего не случилось с муравьями-жнецами. Всю ночь напролёт они трудятся, запасая себе корм, но зато на весь знойный день ходы наглухо закупориваются землёю, и муравьиный холмик становится безжизненным.
Наверное, хорошо и прохладно там в подземных муравьиных жилищах. А здесь тело жжёт немилосердное солнце, яркие лучи слепят глазa, во рту сухо и хочется пить. Но вокруг плоская жаркая пустыня, выжженная солнцем, сизая дымка на горизонте и обманчивые озёра-миражи. Нет нигде воды, чтобы утолить жажду.
И тут внезапно зарождается мысль: «Что же пьют муравьи-жнецы!» Ведь они питаются только самыми сухими семенами. Откуда они берут воду? Неужели жизнь в пустыне научила их обходиться без воды, и они не страдают от жажды? Ведь им приходится так много работать в сухом и жарком климате пустыни. Эту мысль не даёт покоя. Чтобы найти ответ, нужно разрыть муравейники, посмотреть, как они устроены.
Сухая почва пустыни с трудом поддаётся лопате. Клубы тонкой белой пыли поднимаются из ямы. Горят ладони от непривычной работы, тело обливается потом. Сбоку муравейника мы выкапываем яму. Потом землю срезаем вертикальными пластами, и муравейник предстаёт перед нами в разрезе. Вот холмик, пронизанный многочисленными плоскими камерами. Они близки к поверхности земли, хорошо нагреваются. В них муравьи содержат свои яички, личинки и куколки. Здесь много больших, крупных куколок. Это будущие крылатые самки и самцы. Они особенно нуждаются в тепле. Без nрогрева им не успеть развиться к необходимому сроку.
Вытянутые в горизонтальном направлении камеры спускаются глубоко книзу. Как ловко устроены камеры! Их свод строго полусферический. По прочности такая форма потолка наиболее выгодная. Пол же строго горизонтальный, совершенно ровный и гладкий. Будь он с небольшим наклоном, круглые куколки скатывались бы в одну сторону, стукаясь друг о друга. Плоских камер вначале много, потом становится меньше, и всё их расположение напоминает конус, направленный вершиной книзу. Здесь, в конусе камер, можно выбрать по желанию комнаты с разным климатом. Если прохладно, куколки и личинки располагаются в самых верхних этажах, поближе к солнцу, стало жарко — их перемещают пониже. В нестерпимую жару, и разгар знойного лета, личинки и куколки складываются на глубине метра. И там достаточно тепла для развивающегося потомства, Все горизонтальные камеры связаны между собою тоннелями. Они строго вертикальны и не имеют никаких изгибов или заворотов. Прямой ход самый кратчайший и, следовательно, наиболее экономный путь между камерами.
Вот яма уже выкопана на глубину двух метров. Теперь так тяжело из неё выбрасывать землю. Нелегко и выбраться наверх, да и спускаться трудно. А муравейнику всё ещё нет конца. Горизонтальные камеры как будто закончились, и теперь книзу идут только одни вертикальные ходы. Но как далеко они спускаются? Давно уже прокопан плотный лёсс, пройден участок зернистого песка, и вот лопата ударяется о что-то твёрдое. Это слой крепкой, слежавшейся, как камень, плотной глины. И через неё идут вертикальные ходы. Как только их проделывали бедные жнецы-землекопы!
Теперь муравьёв стало значительно меньше. Подавляющее большинство защитников муравейника выброшено наверх, перемешано с землёю, их дружные ряды расстроены. Но из глубоких ходов всё ещё прибывает подкрепление, и кое-кто, вцепившись в кожу, кусается своими мощными челюстями.
Вертикальные ходы, по которым из-под земли ползут муравьи, не одинаковы. Некоторые из них в разрезе правильно круглой формы, другие же овальные. Казалось бы, эта черта случайна и не имеет большого значения. На самом же деле не так. Овальные ходы — двухпутные дороги. По ним могут идти только два потока муравьёв, и три муравья сразу на одном уровне уже не способны разминуться. Круглые ходы более благоустроенные дороги. По ним может идти сразу четыре потока. Овальные ходы сделаны позже, и они не столь совершенны.
Наиболее старые вертикальные ходы покрыты твёрдым тёмным веществом. Это экскременты, которые используются как дорожный строительный материал. Стенка хода, смазанная экскрементами, становится очень прочной, как бы покрытой асфальтом.
Но где же находятся запасы, где тот урожай семян, который так заботливо собирался муравейником? Ведь не попусту же во все стороны проведены такие отличные дороги. Запасы муравейника находятся где-то глубже. Но как глубоко они спрятаны!
Один муравейник расположен на самом краю обрывистого берега речушки Копалысай, вытекающей из гор Анрахай в обширную пустыню Джусан-Дала. Здесь высота берега не более двух метров. Неужели вертикальные ходы опускаются ниже уровня поверхности ручья, ведь там почва должна быть пропитана водою. Вот где, пожалуй, удастся докопаться до конца муравейника и посмотреть его запасы.
Разрывать обрывистый берег нетрудно, землю не надо выбрасывать наверх и достаточно лишь сваливать её в сторону реки. Здесь в этом гнезде конус горизонтальных камер немного суживается и на глубине полутора метров начинает расширяться.
Давно кончился сухой слой почвы, и к лопате уже прилипает влажная земля. Вскоре земля становится совсем мокрая, а запасов всё нет, и горизонтальные камеры пустые: неужели муравейник ниже водоносного слоя? К чему это? Вот они, наконец, камеры, набитые разнообразнейшей снедью, очищенной от шелухи. Тут и зёрна пшеницы, принесённые с ближайшего посева, и семена лебеды, житника, и многих других растений. Все они устилают полы камер. Запасы пищи совсем не занимают специальных помещений, в которые имеют доступ лишь немногие. По зёрнам свободно и 6еспрепятственно ползает множество муравьёв.