— Но нашу вы не чувствуете, — Феб усмехнулся.
— К счастью для нас, — Хидрис сжала губы в подобии улыбки.
Молодому человеку показалось, будто у него все сжалось внутри от жестокости сказанного. Он не ждал от антов большого сочувствия к людям, но озвученный цинизм со стороны этой девушки отразился неприятным холодным стальным уколом в груди. Он не ожидал иного головой, но и услышать прямой ответ об этом был не готов. У людей, все же, информация подается мягче. Либо они просто привыкли ко лжи.
— И что, у вас совсем нет сочувствия к нам? — Келлер и сам не знал, зачем он задает этот вопрос. Вероятно, в нем просто вырывались наружу попытки достучаться до этого существа в облике, который так похож на человеческий.
— Почему вы так считаете? — удивилась Хидрис. — Как и у любых развитых существ, у нас есть эмпатия и никто из антов не желает вам смерти. Однако, мы никогда не забываем о том, что наш враг Атлантис, а не вы, просто потому что эти технологии у них оказались первыми.
Феб резко повернулся к ней лицом. Он не знал, воспринимать это как оскорбление или она действительно судила о них по Атлантис. Он тут же успокоил себя, понимая, что анты также далеки от людей, как и они от них. Стоило относиться снисходительнее.
— Вы неправы, — постарался ответить Келлер как можно спокойнее. — Ни я, ни мой отец, никогда бы не пошли на такое.
Судя по лицу Хидрис, именно такого ответа она и ожидала.
— Разве? — она посмотрела прямо ему в глаза, пытаясь отследить его реакцию на ее вопрос. — А если бы вы родились не в семье Альфреда Келлера и не в Аркадии, а были бы сыном Нексора и выросли в процветающем Атлантис. Вы можете сказать со всей откровенностью, что думали бы также?
— Если бы меня воспитывали во лжи, то нет, — отрезал Келлер.
— Какой лжи? — Хидрис усмехнулась. — Атлантис уже колонизировал другую планету, победил практически все заболевания, которые были смертельны еще тридцать лет назад — империя процветает. Царит полный контроль и порядок, позволяющий им развиваться. Аркадия, если я правильно помню, за последние пять лет изобрела новый вид ракеты, способной уничтожить территорию, площадью соразмерной с целую страну. Здесь царит бедность, необразованность, люди погибают от того, что не получают вовремя медицинскую помощь. И эта страна, населенная неконтролируемым народом, грозится выжечь их, как только они пытаются помочь навести в ней порядок, в первую очередь, чтобы обезопасить свой мир. Как вы думаете, нужна ли здесь ложь?
— Странно, что вы союзники не Атлантис, — съязвил Феб.
— Я не хотела вас обидеть, — она попыталась смягчить свои слова. — Просто хотела показать, что объективность — это зеркало, которое отражает то, что мы хотим видеть. Но каждый смотрит на него под своим углом, и видит свою истину. Поэтому вы не поймете меня, а я не пойму вас. Но пока у нас с вами совпадают цели, которые дают возможность на какое-то время доверять друг другу.
— Что вы планируете делать с Атлантис? — Феб вздохнул, отводя взгляд от девушки. Он решился на вопрос, но был не уверен, что хочет знать ответ.
— Это решит Магелла, — Хидрис стало жаль его, чему она сама удивилась. Не потому что он был жалок, а потому что ей показалось, что она не хочет делать его еще более несчастным, — Если вас это успокоит, пока ничего.
— Нет, не успокоит, — услышала она внезапный ответ. — Единственная причина, почему я мог порадоваться вашему присутствию, так это надежда, что с вами мы можем покончить с ним.
На этот раз Хидрис повернулась всем телом и внимательно посмотрела на молодого человека, от чего он даже слегка смутился. Она стояла напротив и всматривалась с его лицо, Феб даже начал гадать, чего ему ждать сейчас, оскорбления или какой-то иной странной реакции. Но она, лишь вновь окинув его взглядом, снова повернулась к веранде.
— Знаете, вы меня удивили.
— Почему? — Феб округлил глаза.
— Кажется, ваш отец придерживается тактики максимального обхода конфликта. Я могу понять ваш народ, который живет надеждой на это. Но что ваши взгляды идут вразрез с президентом Келлером — это что-то новое. Но боюсь, что ваше стремление не совсем основано на здравом смысле. Как бы не печально было признать, но его стратегию я бы назвала более разумной и осторожной.
— Я просто устал от обхода конфликта. Вы правы, жестоко, но правы. Мы превращаемся в дикарей постепенно на этом пути. Аркадия уже давно не живет, а выживает. Да, с вами станет лучше, если вы действительно не имеете на нас виды. Но мы навсегда останемся вашим придатком, чтобы просто не попасть в руки Атлантис.
— Мне нравится ваш настрой, — Хидрис скептически сжала губы. — Но у вас меньше всего шансов на успех.
— Потому что мы отсталые для вас обоих? — Феб посмотрел на нее с усмешкой. Девушка вызывала в нем одновременно чувство гнева, но и интереса. Он уже давно смирился, что он в ее глазах словно обезьянка в зоопарке, но не мог не отдать ей должное в том, что она сейчас, пожалуй, впервые за все время их пребывания в Аркадии, откровенно беседует на равных.
— Нет, но если вы не видите сути различий, то боюсь, что дела еще хуже, — Хидрис снова улыбнулась с иронией.
Недавняя симпатия Феба к ней тут же растворилась. Келлер закатил глаза. Хидрис словила себя на мысли, что, пожалуй, хватит ей беседовать нравоучительным тоном с ним. Несмотря на то, что, откровенно говоря, весь разговор она продолжала за тем, что это было интереснее, чем находиться на торжестве. Та решительность, что она видела в Келлере несколько минут назад, и в котором заметила свой интерес, начала растворяться, когда она осознала, насколько он все же далек.
— Фебус, даже если мы вас оснастим всеми передовыми технологиями, вы не понимаете зерно сути, почему вы в проигрыше…
— В том, что мы не контролируем людей? — прервал ее Келлер.
В ту же секунду девушка поняла, что он не безнадежен.
— Верно, — ответила она. — Как бы ни была разрушительна сила хаоса, он все равно проиграет порядку. Простите за прямоту, но сейчас у вас все походит именно на хаос, а будущее плохо поддается прогнозированию.
— А разве ваша система знает формулу? Что скрывается за теми реакциями и сигналами, которые она научилась обрабатывать? — Феб доносил свою мысль уверенно и четко. — Вы пытаетесь все обосновать, используя свою систему, которая контролирует вас и ваш мир. Только ваша система — это ваша система. Возможно, ее способности все анализировать, вычислять и прогнозировать превосходят наши. Я могу даже признать, что она по интеллекту превосходит нас. Также как мы уверены в том, что превосходим по интеллекту муравья. Мы можем научиться распознавать их поведение, способы общения. Мы даже сможем контролировать муравейник, имитировать нужную информацию для них по химическим веществам, вибрациям, частотам. Но мы никогда не поймем муравья, потому что мы не живем во вселенной муравья, не постигнем его разум, не узнаем, как он на самом деле чувствует этот мир. Ваша система может заразить всех вокруг и насадить нам нужные сигналы, но не поймет нас. И, при всем уважении, сейчас мы стоим рядом с вами как союзники, возможно именно потому, что так надо, в том числе и вашей системе. Потому что хаос и невозможность спрогнозировать что-то — именно то, чего больше всего боится Атлантис. Иначе они давно бы уже оставили всех в покое.
— Справедливо, — произнесла девушка и нахмурилась, будто пытается расшифровать сказанное Келлером.
Феб заметил замешательство не ее лице и рассмеялся.
— Неужели я сказал для вас что-то новое?
— Нет… хотя может и да, — Хидрис отвлеклась от своих мыслей. — Не обращайте внимания.