Вот другой пример: подросшее потомство молодой самки, вторгшейся в чужой безматочный муравейник, совершает набеги на другие гнёзда, доставляет оттуда куколок, но только рабочих! Таким образом, число муравьёв, питающих захватчиков, увеличивается, а это, конечно, продлевает срок жизни их муравейника.
Подробно описаны и ещё более изощрённые формы продления жизни семьи за счёт других видов. Ни сама вторгшаяся молодая самка, ни её выкармливаемое хозяевами потомство не причиняют старой чужой самке никакого вреда. Её продолжают кормить, ей не мешают откладывать яйца, из них выводятся личинки, далее куколки. Однако всё потомство старой самки-хозяйки состоит теперь из одних рабочих муравьёв — потому ли, что более крупные, потребляющие больше корма личинки хозяйских самцов и самок смолоду уничтожаются, потому ли, что в присутствии захватчиков семья более не способна выкармливать своих крылатых? Хозяева выводят одних рабочих муравьёв, отчего продолжительность жизни семьи удлиняется, но она уже не способна продолжать род, по сути дела, обеспложена, стерилизована.
Так, к примеру, всё это происходит у знакомых нам Тетрамориум цеспитум, когда в их гнездо вторгается не Анергатес, а Стронгилогнатус тестацеус; Тетрамориум перестают выращивать крылатые формы, а в потомстве самки Стронгилогнатус нет ни рабочих, ни солдат. Получается как бы сборная семья из самки и рабочих Тетрамориум, самки и крылатых Стронгилогнатус. И такая семья живёт.
Не во всякое гнездо может проникнуть чужая самка, не всякие муравьи принимают самку вторгающегося вида. Здесь действует всё та же биологическая избирательность. Почему, однако, если вернуться к рассмотренным выше случаям, муравьи Тетрамориум или Мономориум оказывают предпочтение самкам и далее потомству Анергатес или Вилерия Санчии? Почему так легко расправляются вторгающиеся со старыми самками?
Такой знаток муравьёв, как швейцарский учёный А.Форель, считает, что самки и личинки вторгающихся видов мельче, потребляют меньше пищи, их просто легче выкармливать, отчего им и оказывается предпочтение при выкормке. В поражённых гнёздах погибают весьма плодовитые и потому более прожорливые самки, тогда как замещающие их самки паразитических видов производят сравнительно немногочисленное потомство. Эти, естественно, не нуждаются в таком количестве пищи.
Кормление самок — врождённая потребность, закон для рабочих муравьёв. А когда появляется возможность выбора между ненасытной собственной и сравнительно гораздо менее требовательной приёмной самкой — раз уж она проникла в чужое гнездо, освоилась здесь, — то вторая и получает предпочтение. Значит, закон жизни вида может давать осечку? Нет, это, с одной стороны, иллюстрация относительного характера всякой целесообразности, а с другой стороны, иллюстрация и модель зарождения и развития патологического процесса. Ведь все случаи, где паразит губит питающую его форму, и есть настоящая патология.
И у Анергатес и у Вилерия мы встретились с так называемой адельфогамией: у них систематически, из поколения в поколение повторяются браки родных братьев и сестёр, воспитанных к тому же в одинаковых условиях. И если здесь всё же не наблюдается, казалось бы, неизбежного в подобных случаях снижения жизненности, если виды с постоянным близкородственным разведением не вырождаются, то причиной этого исключения из всеобщего закона служит именно самый образ жизни паразитических видов. Их жизненность восстанавливается не в процессе чужеродного скрещивания, а под воздействием чужого обмена веществ благодаря тому, что потомство их воспитывается другим видом. Близкородственное разведение перестаёт быть вредным, когда в процесс включается участие чужеродного.
Описанные выше примеры представляют собой крайние формы явления. Есть также немало муравьёв, у которых самки, вторгающиеся в семьи других видов, производят не только крылатых, но и рабочих.
Из числа этих видов особенно любопытен ещё один тунисский (подобно Вилерия) муравей Ботриомирмекс атлантис. Он отлично уживается, к слову сказать, в стеклянных садках и искусственных гнёздах, и потому его биология изучена довольно подробно.
…Слепые муравьи Тапинома нигерриум приносят в своё гнездо найденную ими вблизи от входа молодую Ботриомирмекс. Уходя от обступающих её хозяев, пленница пробирается всё дальше и глубже к центру гнезда и в конце концов попадает в камеру самки Тапинома. Здесь пленница прячется, нередко взбираясь на спину старой самке хозяев, и тогда молодую Ботриомирмекс оставляют в покое, ей даже перепадает корм, который Тапинома доставляют своей самке. Однако далее всё напоминает дурную выдумку: в присутствии многочисленных хозяев гостья принимается своими сильными челюстями отпиливать голову самке Тапинома. Иногда она сразу прокусывает её. Рабочие Тапинома не реагируют на происходящее. Может, пленница, пробыв здесь долго, приобрела в какой-то мере запах своей жертвы и сейчас хозяева просто не распознают волка в овечьей шкуре?
После этого всё, конечно, меняется в семье, по-прежнему состоящей из рабочих куколок, личинок Тапинома, но не имеющей более своей самки. Её место заняла самка-убийца Ботриомирмекс. Рабочие Тапинома кормят её, она набирается сил и вскоре начинает откладывать яйца, из которых выходят личинки, выкармливаемые теми же Тапинома.
Казалось бы, ясно, чем кончится эта муравьиная пародия на дворцовый переворот, если всё и дальше пойдёт, как у Анергатес и Тетрамориум. Однако на этот раз события разворачиваются несколько по-иному.
Потомство новой самки растёт, зреет, из куколок выходят сначала рабочие, а далее также самцы и самки Ботриомирмекс. В недрах семьи одного вида начинает формироваться семья другого вида. Стареющие Тапинома постепенно вымирают, зато со всё возрастающей скоростью растёт число Ботриомирмекс. В конце концов гнездо становится чистым поселением Ботриомирмекс.
Нет нужды так же подробно описывать здесь другие примеры, когда молодая самка проникает в небольшое гнездо процветающей колонии, убивает здесь самку, а иногда и сопротивляющихся рабочих и, выкармливая подрастающий расплод, даёт личинкам окуклиться, а куколкам созреть, с тем чтобы они приняли на себя заботу о воспитании её собственного потомства. Проходит время, гнездо заселяется особями нового вида, а колония-хозяйка изреживается и погибает.
Итак, во всех случаях чужие молодые самки обязательно дотла уничтожают питавшую их семью. При этом существует, однако, как мы видели, два варианта. В одном — семья, питающая чужую самку и её потомство, пропадая, губит и захватчиков, которые успевают, однако, воспитать своих крылатых. Во втором — чужая самка и её потомство губят питавшую их семью, но до того успевают почерпнуть в ней достаточно силы, чтобы стать на ноги и далее расти самостоятельно.
Муравьи Ботриомирмекс, потеряв способность закладывать новые гнёзда, восполняют это за счёт Тапинома, в гнезде которых вырастают их новые поколения. С другой стороны, Анергатес, утратившие многие необходимые для нормального существования свойства, восполняют их за счёт Тетрамориум и живут не дольше, чем их жертва, гибель которой губит их самих.
От внимания читателя не ускользнуло, конечно, что в рассказе о зависимом основании гнёзд муравей Тетрамориум цеспитум упоминался дважды. В его муравейник проникают самки Анергатес атратулус, в его гнездо внедряются самки Стронгилогнатус тестацеус, оставляющие ему возможность расти, но таинственным образом стерилизующие семью хозяев, так что она перестаёт производить своих самцов и самок. Гнёзда Тетрамориум привлекают к себе немало и других видов. И, однако же, из этого не следует, что муравьи Тетрамориум цеспитум слабы и беззащитны. В самом деле: они распространены во всех странах Европы, в Азии, Африке, Америке. У нас они встречаются буквально повсеместно. Весьма неприхотливые к месту обитания, они процветают в хвойных и на опушках лиственных лесов, в речных долинах и в горах, почти у подножья ледников, на холмах и склонах, в степях и на лугах, в садах и на огородных грядках. Они гнездятся в земле, под камнями, в пнях. В городах они поселяются не только в парках и на цветочных клумбах, но и под булыжником, даже под асфальтом, в щелях стен и фундаментов, вдоль тротуаров, наконец в жилищах человека. Такая широкая распространённость Тетрамориум, видимо, в какой-то мере связана с его многоядностью, с его неразборчивостью в пище. Эти муравьи используют выделения тлей и потребляют растительные соки, питаются семенами и плодами.