Плодожорки, минеры, цветоеды, листоеды, семееды, моли, точильщики, пилильщики, трухляки, ореховёртки, поперечно и продольноходные стригуны, древогрызы, древоточцы, побеговьюны, листовёртки, трубковёрты, хвоевёртки, дупляки, червецы, древесница въедливая, заболотник-разрушитель, сверлило, пяденица-обдирало, как официально именуется бабочка Эраннис дефолиария… Не имена, а обвинения, сформулированные в самих названиях! Тучи разноцветных и разноформенных, подчас совсем незаметных тварей — личинки и закончившие развитие насекомые — точат, стригут, оголяют, обдирают, ослабляют деревья, прокладывая дорогу следующим за ними короедам и лубоедам, усачам, слоникам. Эти поселяются на ослабленных деревьях и окончательно губят их. А ведь чем старше и ценнее лес, тем большими опасностями угрожают ему совки, пилильщики, пяденицы.
Взять хотя бы непарного шелкопряда, который повреждает чуть ли не 300 разных растений — от клюквы и полыни до хвойных и множества других лесных пород, не говоря уже о плодовых деревьях. Самки этой бабочки не летают, но гусеницы первого возраста — совсем крохотные, лёгкие и покрыты такими длинными волосками, что даже не очень сильный ветер поднимает их в воздух на высоту до 500 метров и уносит на десятки километров. Лес, повреждённый гусеницами, теряет годичный прирост, лишается листьев, не цветёт, не завязывает семян. Если вредитель нападает повторно, деревья, подвергшиеся атакам новых поколений шелкопряда, гибнут.
Несколько крохотных личинок зловредного шелкопряда случайно, по глупому недосмотру попало в середине прошлого века на территорию Северной Америки. На борьбу с их потомством тут истрачено уже более миллиарда долларов — гора золота! — и всё-таки полчища мохнатой гусеницы, обманывая бдительность специалистов и неизвестно откуда появляясь то здесь, то там, быстро — за один год! — оголяют огромные площади, иной раз в самом сердце лесной зоны США.
А кедровый шелкопряд? Фантастически прожорливые гусеницы этих крупных серых бабочек питаются зеленью не только кедра, но и пихты, ели, лиственницы, сосны. Они начисто съедают и хвоинки и молодые побеги. Обглоданные деревья погибают иногда в тот же год. После двух-трёх следующих одно за другим нападений лес остаётся голым и мёртвым, как после пожара, а из старых кладок всё ещё продолжают выводиться гусеницы… Массами погибая от нехватки пищи, они разлагаются, отравляя воздух зловонием.
Всё живое бежит от голого леса: белки, лишившиеся корма, переселяются подальше, откочёвывают соболя, улетают птицы…
В двадцатых годах кедровый шелкопряд погубил в одной только Восточной Сибири около миллиона гектаров леса. А шелкопряд-монашенка? Этот вредитель тоже предпочитает хвойные породы, но не брезгает и лиственными. Хвоя ели, сосны, кедра, пихты, но также листья и почки дуба, граба, берёзы, осины, ивы, липы, ильма, клена, рябины — всё годится гусеницам монашенки. В середине прошлого столетия, когда в Германии объявилось невиданное количество монашенки, на борьбу с ней были поставлены стар и млад. За одно лето удалось собрать полтораста миллионов яиц этого вредителя и два миллиона взрослых бабочек-самок!
И тем не менее монашенка нанесла лесу ущерб на многих тысячах квадратных миль. Испражнения гусениц местами лежали пластом толщиной до 15 сантиметров. Губя миллионы кубометров древесины, монашенка распространилась в Австрии, Польше, в Прибалтике. Море и то не смогло остановить бабочку: она пробралась даже на остров Эзель! Считается, что для леса враг «номер один» — это пожары. Но экономисты с цифрами в руках доказывают, что в иные годы насекомые опаснее пламени пожаров.
Это можно сказать не только о лесных вредителях. «Насекомые угрожают» — так назвал свой труд виднейший американский энтомолог Л.О.Говард. Сколько бы ни было в этой книге спорных практических рекомендаций и ошибочных положений, с автором нельзя не согласиться, когда он, подводя итог шестидесяти годам своих научных исследований и бесчисленным, тянувшимся полвека войнам со всевозможными шестиногими, прямо или косвенно вредящими человеку, обращался к мыслящим людям всего мира, предупреждая: «Силу насекомых нельзя недооценивать! Это коварный и грозный противник!».
Если так называемый разумный человек — Гомо сапиенс — появился на Земле примерно 400 тысяч лет назад, то за это время сменилось не больше 20-25 тысяч человеческих поколений. Но даже у сравнительно молодых насекомых, которые существуют на нашей планете всего 50 миллионов лет, сменились уже десятки миллионов генераций.
Биологически насекомые в тысячи раз старше человека! Естественный отбор совершенствует насекомых несравненно дольше, он сделал их в высшей степени приспособленными. Многие размножаются с ужасающей быстротой. Две пары цикад за год теоретически способны породить миллиард особей. Самка тли, весящая миллиграмм, может произвести столько потомства, что оно, беспрепятственно размножаясь в течение двух лет, покрыло бы собой, затопило бы сушу.
Не одни только затмевающие солнце тучи всепожирающей саранчи несут с собой голод. Из той массы продуктов, которую в поте лица своего добывает человек, различные насекомые ежегодно отчуждают и уничтожают шестую, если не пятую, долю. Почему же это терпят те, кто столько раз поднимался, чтобы избавиться от гораздо меньших, как ни сравнивать, соляного, десятинного или подобных им оброков, податей и налогов, — вот что поражает Л.О.Говарда, вот что можно прочесть у него между строк!
Вдуматься только: миллионы людей всех цветов кожи трудятся, чтобы прокормить насекомых!… Как же об этом забывать, как закрывать на это глаза в мире, где человек ещё терпит столько нужды и голода? — спрашивает учёный и повторяет: мы не вправе ослаблять истребление вредителей, так или иначе уничтожающих плоды наших трудов. И борьба должна быть всеобщей: один, уклоняющийся от выполнения долга, может свести на нет усилия остальных; один ленивый, нерадивый или близорукий может навлечь беду на всех, как бы они ни были прилежны, старательны и дальновидны.
Л.О.Говард не видел подлинных причин того, почему насекомые могут превращаться в грозную силу. Ему не дано было увидеть, что именно старое устройство общества мешает народам объединиться для борьбы против общих врагов. Но и не подозревая об этом, он никогда не вставал в один ряд с теми, кто кричал о «чёрной», или «жёлтой», или «красной» опасностях. Отчётливо понимая, что люди не осознали по-настоящему всю серьёзность угрозы «насекомой опасности», он призывал к международному единению для общей борьбы против насекомых. С благожелательным интересом следил Говард за начинаниями Советского государства в научной организации защиты растений и, ссылаясь, между прочим, также и на открытия советской энтомологии, на достижения советских специалистов, чей вклад в биологию он высоко ценил, призывал доверять, помогать науке о насекомых, расширять поиск средств обуздания вредной энтомофауны.
Не так уж много лет прошло с тех пор, как ударил в набат старый Л.О.Говард, а вопросы, поднятые им, стали ещё острее и неотложнее. Всюду бурно растёт потребность в средствах борьбы против насекомых, вредящих полям и огородам, садам и лесам, продовольственным запасам и складским товарам, распространяющих заболевания человека и домашних и диких животных. Люди вынуждены усиливать охрану необходимых им ресурсов, защищать себя от болезней. Именно поэтому важно вскрыть самые глубокие корни проблемы, охватить её полнее, понять, в частности, что особая вредоносность насекомых, бактерий, грибов, как установлено, всегда так или иначе связана с явлением, которое на языке биологов именуется «экологическим взрывом».
Примерами подобных взрывов может служить и внезапное возрастание численности шелкопрядов, или бабочки-монашенки, или молниеносно разразившаяся свыше ста лет назад в Ирландии эпидемия заболевания картофеля, вызываемого грибком фитофтора. До сих пор не ясно, какие именно причины вызывают сумасшедшее, бешеное размножение одного какого-нибудь нового или даже не нового для той или иной местности вида. Пока установлено одно: и в Европе и в Америке «за последние сто лет массовые повреждения лесов стали повторяться чаще, число их увеличилось».
К этому невесёлому выводу пришёл большой знаток проблемы — профессор Карл Фридрикс. Посвятивший себя изучению того же вопроса английский биолог профессор X.С.Элтон пишет: «Мы не имеем права ошибаться. На наших глазах происходит одно из величайших исторических потрясений в мировой флоре и фауне. Мы вправе повторить слова конандойлевского профессора Челенджера, произнесённые им на плато «Затерянного мира»: