Юра замолк. Никто даже не улыбнулся. Физруки беззлобно смотрели на Юру красными невыспавшимися глазами.
Положение спас начальник лагеря, появившись на кромке площадки с весьма довольной физиономией.
– Дети, по автобусам расползлись! – скомандовал ободренный Юрий.
И тут случилась заминка.
Мальчуган по имени Диман наотрез отказался расползаться по автобусам, не попрощавшись с Василисой.
– Она обещала прийти, Франкенштейн! – вопил Диман в лицо Юре. – Она придет!
Начальник лагеря пытается затолкать буяна в автобус, применив грубую физическую силу. Но малец проскальзывает у того между ног, в самый ответственный момент мотнув головой вверх. Гурий Денисович добросовестно исполняет матросский танец: скачет вокруг автобуса вприсядочку.
Решив, что наконец настал благоприятный момент наладить отношения, Юра тоже начинает скакать рядом с боссом вприсядочку.
– Иди за Василисой! – хрипит Гурий Денисович.
– Иди за Василисой! – бездумно повторяет физрук Юра.
– Ты иди! – шипит в лицо Юры Гурий Денисович.
Тут до Юры доходит весь глубокий смысл этой пантомимы. Он галопом мчится на второй этаж третьего корпуса, где мирно спит Василиса.
Через пять минут он несется обратно, держа на руках полусонную вожатую. За ними волочится ее простыня. Поставленная на ноги Василиса ошарашено озирается по сторонам, пытаясь отодрать от себя вцепившегося клещом Димана. Он плачет.
– Мы опоздаем из-за тебя на самолет! – увещевают мальца физруки. – Где твои вещи?
Мальчуган ревет медведем, повторяя одну фразу:
– Ты ко мне приедешь в гости?
– Да, – сонно говорит Василиса.
– Ты ко мне приедешь? – снова ревет Диман.
– Да, – говорит Василиса.
Физруки в панике: этот диалог может продолжаться до обеда.
И только Юра понял, чего добивался малыш.
– Напиши ей свой адрес! – сказал он, протягивая Диману свой дневник и ручку, с которыми никогда не расставался.
Мальчик заулыбался сквозь слезы, взял ручку и тщательно вывел: «город Сургут, улица…» Обхватил Василису за шею, заставив ее нагнуться, и нежно поцеловал в щеку. Затем вытащил из-под автобуса свой рюкзачок и забрался в салон. Следом заскочили физруки. Автоколонна тронулась.
А Василиса долго стояла на опустевшей танцплощадке и смотрела на постепенно синеющее море.
Потом закуталась в простыню, решив вернуться в палату и доспать. Проходя мимо первого корпуса, она увидела в беседке одинокую странную темную фигуру. По очертаниям та напоминала Антона Петровича. Так это он и был, черти! С заплывшим глазом, всклокоченными волосами, безумный хиппи сидел, подперев лицо руками, и смотрел здоровым глазом вникуда…
Жуткая история Антона Петровича, которую он рассказывать ни в какую не хочет. Поэтому она частично восстановлена из поздних дневниковых записей Юры
Итак, три часа ночи, первый корпус, палата первого отряда.
– Откройте дверь! – начальник лагеря, слабо надеясь на исполнение своей просьбы, одновременно постукивает в неё ногами.
– Пошел ты… – куда послал Гурия Денисовича Антон Петрович, история умалчивает.
– Кто там? – решил вдруг сменить тему начальник лагеря.
– А тебе какое дело, ты… – как назвал Антон Петрович Гурия Денисовича, история снова умалчивает. Это вообще тёмная история.
Окончательно взбешённый последним эпитетом в свой адрес, начальник разбегается по касательной и с разбегу бьётся в злополучную дверь. Задвижка не выдерживает напора ста пятидесяти килограммов живого веса. Вот Гурий Денисович внутри. Что он видит? А видит он ужасные вещи.
Десять полупьяных подростков сбились в кучу на одной из кроватей. Они смотрят круглыми влажными глазами. Но это еще не самое жуткое. Прямо посреди палаты на четвереньках стоит их вожатый и лает на него, Гурия Денисовича, по-собачьи! Вокруг все усыпано, как снегом, перьями из подушек. На тумбочках – пустые бутылки из-под водки…
На миг Гурия Денисовича сковывает паралич. Антон Петрович пользуется этим и больно кусает его в бедро.
Говорят, пёрышко ломает спину верблюду. Укус в бедро вовсе не пёрышко, а вещь при определенных обстоятельствах очень серьезная.
От истошного крика Гурия Денисовича подростки разбегаются врассыпную. Лишь одна девушка не в силах подняться даже на четвереньки: она демонически хохочет и целится в начальника лагеря пяткой.