Обе девушки хитро улыбались. Они вдруг повисли на шее оторопевшей секс-машины и что-то жарко зашептали на ухо.
А пока они секретничают, давайте-ка дойдем до столовой и хоть одним глазком взглянем на веселье по случаю возвращения «блудного сына».
Невиданная за всю историю лагеря «колбаса» разгоралась там на зависть засыпающим обитателям соседних лагерей и пансионатов.
Гурий Денисович, наряженный бананом-мутантом, скакал вокруг привязанного к стулу «блудного сына» Кирилла Красницкого. Круглые от неподдельного ужаса глаза мальчика сверкали в темноте. Они молили о помощи.
Интересно, и откуда этот лох думает её получить?
– Умор-р-ра! – кривляется в луче стробоскопа человек-сирена Спартак. – Бар-р-рдак!
Гурий Денисович наклоняет стул, на котором сидит Красницкий, и вращает его, как юлу, на одной ножке. Эта веселая сценка призвана проиллюстрировать участь того, кто вдруг задумается о побеге.
Семён Чернов не видел зажигательного шоу. Он был на грани нервного срыва. Поэтому когда к нему подошла Василиса в компании Ивана Бабояна, парень чуть не заплакал. Его переполняла благодарность: он знал, что Сашкина пошла на риск ради него. Ну не ради Анечки же! Семен вышел из-под фонаря, чтобы скрыть слёзы, если они всё-таки потекут.
– Сёма, привет! – Василиса нежно коснулась его руки. – Не хочешь взглянуть на Кирилла? Он там, на танцплощадке.
Чернов сконфуженно замотал головой.
– Кстати, ты сейчас чем занят? Может, прогуляемся к морю?
Спускаться в темноте к пляжу было не страшно: голосок Василисы звенел без перерыва, как колокольчик.
Но с какого перепугу за ними тащится Иван Бабоян? Неужели он не понимает…
Недоуменные взгляды Семёна на секс-машину ничуть эту машину не смущали. Бабоян с невозмутимостью горного козла скакал по уступам: прыг, скок. Нет, этот колченогий демон и не думает отставать!
Шум остывающих волн, мерцающие огни Джубги, сырой ветер толкнули Семена к вполне естественному порыву: он накинул на плечи Василисы свою джинсовую рубашку. Немного задержав ладони на её теплых предплечьях.
– Семён, – вдруг нахальным тоном сказал Бабоян, – нам с Василисой надо поговорить. Ты бы пошел куда-нибудь, что ли, проветрился.
Положив руку на талию вожатой, «король порноиндустрии» притянул девушку к себе.
Чернов оторопел. Он не дыша всматривался в лицо Василисы. Ждал, что она оттолкнет противного Бабояна. Скажет, чтобы он, Семён, остался. Ведь сама пригласила его прогуляться…
Но вожатая и не думала освобождаться от объятий секс-машины! Наоборот, она плотнее прижалась к нему. Их смеющиеся глаза словно говорили Семену: «Ты еще здесь, несчастный?»
Семен задрожал. Зачем-то протянул на прощание руку Бабояну, которую тот и не думал пожимать. Так и не дождавшись ответного рукопожатия, олимпийский мишка пробубнил «до свиданья» и неуклюже побрел по песку в сторону мерцающих огней.
Когда он растворился в ночи, губы Василисы задрожали. Она с размаху заехала локтем в живот Ивану Бабояну.
Да, ей было очень больно. До последней секунды она надеялась, что Чернов даст в морду обнаглевшему ди-джею. Она ждала этого. Как оказалось, напрасно. Человек, ради которого она рисковала жизнью и которого почти полюбила, просто… ушёл.
Ну зачем надо было устраивать этот глупый экзамен! Она получила глубокую душевную рану и потеряла пятьдесят рублей, которые пообещала Бабояну за участие в спектакле.
– Полтинник гони, – неуверенно начал ди-джей.
Василиса вдруг подняла на него полные слез глаза:
– А натурой возьмешь?
Челюсть Ивана отвисла. Он кисло улыбнулся, шумно сглотнул слюни:
– То есть… ты и я? Нет, погоди… как, прямо тут?
– Да, – решительно шагнула навстречу девушка. – Надо же когда-нибудь избавляться от этой проклятой девственности.
Нет, с Бабояном в тот вечер явно творилось что-то неладное. Он вдруг отпрыгнул, как обрызганный святой водой вампир. Боком, по-крабьи, отступал в сторону лагеря.
Бубнил под нос, что он пошутил насчет денег. Что сделал всё исключительно по доброте душевной. Ну и тому подобную чепуху.
И правильно, сынок. Ступай скорей к Анечке. Она ведь тоже наняла «секс-машину», чтобы испытать своего поклонника – Алексея Макарова.
Но вот тут задумка не сработала сразу.
Весь вечер Тайная Страсть котом жмурился в объятиях аппетитной блондинки Аллы.
Она, в отличие от энергичной, но недальновидной физручки Маши, сразу взяла «жеребца» под непосредственный контроль. Маша же до сих пор бродит по лагерю и заунывным голосом зовет:
– Юрий Ильич, ау…
А чем, интересно, занимается в это время Юра? Да строчит, демон!