Агата Радзиевич
Время от времени в лагерь заходили караваны. Приходили пуштуны, и узбеки, и таджики, и даже китайцы. Они загружались ящиками и уходили дальше, в только им известные горы и долины. Раз в неделю подлетали огромные вертолеты, и оттуда выгружались новые партии серо-зелёных ящиков. Женьку так и подмывало заглянуть в кабину незнакомой машины, но сделать это он не решался — вдруг неправильно поймут?
А в июне прилетели русские.
Женька узнал об этом раньше всех в лагере — он безошибочно определил, что над его головой кружит «Ми-4». Он вообще мог определить марку любого вертолета по звуку, а «четвёрку» — тем более. Она дребезжала над головой, осторожно нащупывая место посадки, а затем консервный грохот стал усиливаться, и машина мягко села в центре круга, нарисованного светящейся краской. Пригибая головы под ещё вращающимися винтами, из вертолета вышли трое — все в гражданском. Их встретил лично мистер Мур и увел в свою палатку.
Двигатели смолкли, из «вертушки» выпрыгнули пилоты.
Они разминали затёкшие ноги и настороженно оглядывались по сторонам.
— Ты гляди, Коля, — произнес первый, — это ж под самым носом у «погранков». Куда они только смотрят?
— Ты поменьше языком болтай, — осёк собеседника тот, кого звали Колей. — Погранки, они умные — куда нужно, они туда не смотрят.
Лётчики рассмеялись и внимательно посмотрели в сторону Женьки, который уставился на прибывших, широко открыв рот от удивления. За несколько месяцев в лагере Женька изрядно загорел, пуштунскую рубашку и штаны сменил на полевую форму и выглядел, как обычный солдат.
— Чего уставился? — кивнул в сторону Женьки первый, — вали отсюда, салабон, сортир драить! Мы тебе сейчас русского дерьма добавим…
Мужики вновь рассмеялись, а Женька схитрил — он улыбнулся ещё шире и продолжал смотреть непонимающими глазами на веселящуюся парочку.
В этот момент из палатки вышел мистер Мур и, увидев Женьку, стоящего перед вертолётчиками, громко позвал его: «Джавад!» Он никогда не называл Женьку этим именем, но тот и виду не подал, что удивлён. Он быстро подбежал к командиру и ответил по уставу:
— Сэр! Ез, сэр!
— Ты покрутись возле этих ребят, — негромко заговорил мистер Мур, — а ещё лучше, помогай им — воды принеси, отведи поесть. И слушай — понял?
— Ез, сэр! — бодро отрапортовал Женька и бросился бегом к летчикам.
— Вы говорите по-английски? — вежливо поинтересовался Женька.
— Немного, — замялся один из пилотов и добавил по-русски, — смотри, совсем пацан, а уже на службе.
Он ткнул Женьку в плечо и показал пальцем на живот:
— Где у вас туалет?
Женька проводил гостей до высокого деревянного строения, в котором те, к своему удивлению, обнаружили вполне цивилизованные туалеты, душевые и маленькую сауну. Женька выдал им свежие полотенца и тапочки, душистое мыло и банки с шампунями, и русские с наслаждением принялись за гигиенические процедуры.
— Во, бля, житуха! — радостно растирался полотенцем Коля. — Это у них в поле, под горой, а представляешь, как они живут у себя на американщине?
Женька смотался в бар и притащил пилотам банки с холодным пивом, на что те отреагировали полным взаимопониманием.
— Молодец, салага! — восторженно провозгласил Коля. — Службу, бля, знаешь!
Он показал Женьке большой палец и похлопал его по плечу.
— Как тебя зовут? — составил фразу второй и ткнул пальцем в Женькину грудь.
— Джавад, — не моргнув глазом отрапортовал Женька.
— Ты узбек? — удивленно вскинул брови лётчик.