Вливая по капле сiлу в израненные запястья, в веки и лицо, Эрвин размышлял о произошедшем с того момента, как его грубо разбудили ударом в живот. Прилетели к нему, за Срединные горы, притащили в форум, сам Дукс предлагал девицу в оплату. И она не выглядела, как случайная помощница из лаборатории.
Кто она? Шеф какого-то стейта? Не похожа — нет кинжала. Да и редко такое бывало, чтобы женщина становилась во главе стейта. Не так их много, женщин, чтобы отвлекать от основной миссии — поддержание численности людей в Лесу. Но если девица была в главном зале форума, то какое-то отношение всё же к нему имеет?
Из того, как она удивилась и возмутилась предложению Дукса, можно решить, что да, имеет. И если её, женщину, имеющую отношение к шефам стейтов, предлагают в качестве платы или даже подарка, то что же получается? Нет, не получается. Дукс и подарки? Не смешно! Подарки не вписываются в его характер. Будем считать девицу платой. И это плата очень и очень хорошая.
Значит, этот приказ о поимке какого-то там зверя очень важен, и не просто лично для старого поганца Дукса, а для его должности, которую он очень и очень ценит. Эрвин опять усмехнулся — вон, высох весь, сморщился на службе людям Леса. Бедняга!
Что ж это за зверь такой, что его так важно притащить в Центр?
Эрвин привстал с лежанки, и Ара приподняла с лап голову.
— Спи пока дают, — буркнул бывший охранитель, и усатая морда спряталась от хозяина под мощной лапой.
Эрвин встал с лежанки, сделал на пробу несколько движений — как всё заживает? Процесс шел нормально, но всё ещё шел, и не стоило дёргаться или поднимать тяжести. Эрвин сделал полшага, что отделяли лежанку от сети. Потрогал твёрдые нити. Да, наука в Центре здорово продвинулась вперёд за неполные сто лет, что его здесь не было, — привычные сети хилдо, что используют все жители Леса, а особенно — охотники, были мягкими и гибкими. А эти чуть пружинили под рукой, если надавливать с усилием, но не гнулись. Да, много лет на периферии Леса это вам не Центр, с новинками научной мысли.
Эрвин зарылся двумя ладонями в волосы и задумался — как же он отстал! Как много пропустил!
Большая кошка у его ног муркнула и перевернулась на другой бок через спину — просила. Да уж, пить хотелось всё сильнее.
— Эй! — попробовал Эрвин голос. Тот немного хрипел, но всё же был вполне слышен. И тогда мужчина заорал во всю мощь лёгких: — Эй, кто-нибудь!
Звук заглох, едва-едва отразившись от пористых стен. Неприятно — будто через воду кричишь. Было ли слышно или нет, послушав тишину, Эрвин понял, что никто не откликнется и не отзовётся.
— Эй, мерзавцы! Черви гнилые! Цуккановы дети!
Звук будто впитывался в губчатые стены и поглощался ими. Эрвин прислушался. Тишина. Он сел на лежанку, уткнулся лбом в ладони и надолго задумался. Арта одним глазом косилась в его сторону, не двигая головой, и молчала.
Из задумчивости Эрвина вывел тихий звук, похожий на звук сыплющегося песка. Вскоре за поворотом коридора послышались шаги, а потом показалась фигура. Эрвин принял её за мужскую. То, что это женщина, стало понятно, когда она подошла вплотную и стала напротив, на расстояние вытянутой руки, по ту сторону сети хилдо.
— Как тебе здесь? — спросила девка в броне из гигантского муравья. И столько в этом голосе было ласки, что Эрвин невольно скривился в насмешливой улыбке.
— Нормально, — ответил, щерясь, и приблизил лицо к сетке, которая холодила кожу ладоней, словно позабытый металл. — Мне нравится. Отдохнул как раз.
Её тонкий палец сквозь ячейку скользнул по колючей щеке, примял щетину на подбородке, потянул вниз уголок губы. Эрвин только бровь приподнял — ну-ну! И что дальше?
— Нравится? — спросила тихо, выдохнув сквозь приоткрытые губы с намёком.
Сдерживая улыбку, бывший охранитель подумал: «Я тоже так умею» — и слегка повернул лицо, подставляя щеку под женский палец, не отводя взгляда от женского лица, медленно — берёг губы — улыбнулся, так, чтобы сверкнули в полутьме зубы.
Что-то ещё надо? А, да, вспомнил! И поиграл мышцами груди.
Глаза Идоны опустились, отреагировав на движенье, и Эрвин услышал тихий выдох. Ну вот и умница, разыграл её, как ребёнка. Этот раунд за ним!
Она, будто поняв это, сделала шаг назад и убрала руку от сети. Отвернулась. Чуть слышно передохнула и снова глянула на него.
— Эрвин! — сказала проникновенно и уставилась ему прямо в глаза. Они влажно блеснули в полумраке, напомнив, что где-то есть вода, и только узников мучит жажда.