Ехали недолго. Карета остановилась, скрипнула дверца, и на землю спрыгнул мужчина. Я видела его со спины, и он мне показался довольно неприятным. Хотя, что тут может быть неприятного? Спина, как спина. А вот нет, от него пахло чем-то кислым, будто окрошкой протухшей.
Скривилась. Не хороший он человек, нутром чую.
— Разгружаемся, — просипел кто-то, кого я не видела.
— Мож постучать надобно? — с сомнением протянул тот, который мне не понравился.
— Приказано оставить под дверью, нечо самовольничать.
«Кислый» пожал плечами и принялся что-то вытаскивать из кареты. Сундук, ещё один. И таких штуки четыре я насчитала. Потом они пошептались о чём-то, слов я не разобрала, и расселись по своим местам.
Вот теперь мне пора. Спрыгнуть-то я спрыгнула, и тут же взвыла от боли — лапа распухла и кровоточила. Плохо. Очень плохо.
Кое-как доковыляв до сундуков, села между ними и принюхалась. Пахло чем-то съестным. Приятно пахло. Вдруг вспомнилось, что поужинать я так и не успела. А всё потому, что до дома не дошла.
Теперь я не понятно кто, непонятно где и не представляю, что делать.
— Кто у нас тут? — над головой раздался мужской голос. Странно, я даже не слышала, что кто-то идёт.
На свою удачу подняла голову и жалобно выдала:
— Мя-я-яу…
Мужчина был… Красив, бесспорно, конечно, но не это насторожило меня. На меня смотрели нечеловеческие глаза, с вытянутыми зеленоватыми зрачками. И в этом глазах плескалось что угодно, но не желание приютить бедную животинку. Напротив — будто бы ко мне примерялись, как побыстрее сожрать. И пахло от него агрессией, если агрессия вовсе может иметь свой запах.
Что-то я резко передумала просить тут помощь и приют. Уж как-нибудь сама. Всего хорошего, было приятно познакомиться, но мне, кажется, пора.
Всё это я высказала довольно коротко:
— Мяу, мяу, мяу, — при этом попятилась назад. Я бы вовсе рванула, но боль в лапе напомнила о себе, так что я против воли всхлипнула, превратив мяуканью в какой-то скулёж.
— Да не бойся ты, — мужчина тяжело вздохнул, прикрыл глаза, а когда открыл, то зрачки стали обычные, как у всех людей. Разве что цвет остался такой же насыщенно-зелёный.
Что ещё за чертовщина? Мало мне было случившегося, теперь и это.
Пока пятилась, не заметила на своём пути преграду — упёрлась в сундук. История повторяется, только теперь вместо пьяного громилы на меня наступает странный мужчина, который пугает ничуть не меньше. Потому что в размерах я уступаю ему куда больше — чего стоит обидеть маленькую кошечку?
— Вот так, тихо-тихо, — продолжил убеждать меня незнакомец, при этом протягивая руку, чтобы… Что? Схватить меня? Ударить? Ещё чего похуже? Хотя, куда уж хуже-то.
— Ш-ш-ш-ш! — вырвалось у меня, предостерегающе. Я не планировала шипеть, честное слово, вышло случайно. Но мужчина проникся, руку отдёрнул и даже крохотный шажок назад сделал.
— Всё-всё, недотрога, — произнёс с улыбкой. — Я тебя не обижу, всего лишь помочь хочу.
Ага, знаю я эту помощь. Уже что-то не хочется.
Пристально следя за ним, подвинулась в сторону и уже развернулась, чтобы дать дёру, как меня схватили за шкирку и прижали к себе. Довольно бережно прижали, должна заметить, и, несмотря на всё моё неистовое сопротивление, продолжали удерживать, широким шагом направляясь к дому.
Завидев дверь, я закричала во всю силу своих маленьких лёгких. Но его мой вопль ничуть не впечатлил, точнее впечатлил, но не так, как мне того хотелось:
— Мощно! — восхитился мужчина. Перехватил удобнее и занёс в жилище, где было темно и неприятно пахло пылью. Подождите, здесь вообще кто-нибудь когда-нибудь убирался? Хотя о чём я только думаю?
— Давай-ка посмотрим, что у тебя здесь? — пока я разглядывала обстановку, меня принесли в какую-то комнату и водрузили на стол. Вся мебель была покрыта белыми простынями, что навевало на мысль — в этом доме никто не живёт. Тогда кто же этот мужчина? Ведь именно ему предназначались привезённые сундуки? Или не ему? Или… Да что здесь происходит вообще?
— А может, не надо? — спросила, хотя вместо слов опять вышло это ненавистное «мяу».
Меня предпочли не услышать, да и вообще сделали вид, что очень заняты изучением пострадавшей лапы. Впрочем, посмотреть там было на что. Я когда увидела мокрую от крови шерсть и конечность, вывернутую под неестественным углом, то мне поплохело. Настолько, что рухнула на живот, чувствуя гул в голове и тошнотворный привкус во рту.