Слово «fillip» в английском языке имеет значение «украшение» или «стимул, который возбуждает», и песня Fillip вполне соответствует этому определению. Фривольная и развязная (но при этом все равно зажигательная), примерно две минуты она представляет собой типичный американский университетский рок (Muse, скорее всего, пытались подражать мелодичному пост-гранжу Foo Fighters, но, по иронии судьбы, у них получилось что-то очень похожее на ранние вещи Radiohead вроде Anyone Can Play Guitar и Pop Is Dead). А потом маска Mansun слетает, и под ней обнаруживается спрятанная прог-песня: целую минуту нас ожидает мечтательно-мучительная долбежка с бесцельными фальцетными завываниями Мэтта; таким образом, Fillip становится первой не слишком громоподобной песней с Showbiz, несмотря на замечательный галоп обратно к хорошей части композиции в самом конце.
Под влиянием своей коллекции Роберта Джонсона Мэтт написал первую на Showbiz нежную, чувственную балладу – блюзовую Falling Down, предшественницу кавера на хвастливую Feeling Good Нины Симон на втором альбоме и отличный шанс для Мэтта воплотить в жизнь все свои «шептунские» фантазии а-ля Джефф Бакли; его голос звучит не по годам зрело и эмоционально. Величественный тон и аранжировка, которая была бы вполне уместной в «Альберт-Холле», прячут за собой смысл песни, в которой Мэтт в том числе излагает свое желание взорвать Тинмут (население: 15 000 человек) за то, что город заставил его почувствовать себя таким одиноким и нежеланным в юности: «I’m falling down/And fifteen thousand people scream/The were all begging for your dream/I’m falling down/Five thousand houses burning down/No one is gonna save this town… you would never hear me sing/You wouldn’t let me begin»[46]. Это очень редкое явление в роке – чтобы такие жестокие слова звучали так по-ангельски.
Дальше следует песня Cave, требующая от солиста пения «женским» голосом. Группа перезаписала песню, вышедшую на The Muse EP, с Лекки, и она стала еще более брутальной в своих неандертальских сантиментах и эпичной в припевных завываниях. Этот лаконичный рок-удар контрастирует с заглавной песней альбома, задумчивой пятиминутной эпической композицией, которая первые пару минут звучит подобно собирающимся грозовым тучам: дикарский перестук далеких барабанов, трепетный рокот бас-гитары, – а Беллами шипит и стонет о темной стороне наших характеров, которые мы скрываем от мира: «Controlling my feelings for too long/Forcing our darkest souls to unfold… and pushing us into self-destruction»[47]. А потом начинаются раскаты грома в виде лязгающего баса и жгучих вокальных экзерсисов, и Showbiz взлетает, словно ее исполняет какой-нибудь норвежский бог войны, и заканчивается гитарным соло, звучащим так, словно его исполняет Тед Банди[48], страдающий от эпилепсии, и ужасающим финальным воплем Беллами[49]. Могучее звучание – и совсем неудивительно, что именно этой песней завершались почти все концерты, отыгранные Muse в том году.
С точки зрения структуры альбома после такой вещи обязательно нужно ставить балладу, чтобы перевести дыхание, – и в самом деле, дальше звучит Unintended. Лекки решил вообще ничего не добавлять к исходной версии Пола Рива, кроме плотного сведения (возможно, это даже неудивительно, потому что она очень напоминала баллады, которые Лекки продюсировал для Radiohead). А после нее начинается обширная и не очень-то обязательная эксгумация эпизодических персонажей с Muscle Museum EP и The Muse EP; Uno, бесспорно, заслуживает места на Showbiz за свой могучий, как Годзилла, вальс и отчаянные эмоции, а если рассуждать в контексте альбома, то слегка «подкачанная» Sober, прямолинейная хард-роковая песня, прибавляет мелодичности и плотности второй половине пластинки. Но даже радикальная переработка – добавленные вокальные эффекты и синтетические струнные – не спасла Escape: ее медленные части заметно бледнее, чем Unintended или Falling Down, а тяжелая центральная часть больше всего похожа на беззастенчивый клон The Smashing Pumpkins; изменения в структуре Overdue (от песни отрезали бридж в среднем темпе и добавили еще один припев) тоже не помогли ей не прозвучать как просто еще одной поверхностной рок-песне. Крис позже говорил, что лучшие песни Muse – те, которые звучали хорошо без значительных изменений, и чем больше они работали над песнями в студии, тем хуже они становились; экстремальные хирургические операции, проведенные с этими двумя песнями, подпортили концовку Showbiz.
Последний трек, Hate This And I’ll Love You, – третья баллада с альбома, которая, правда, напоминает самые помпезные медляки Pink Floyd, – звучит, если оглядываться назад, как своеобразный тестовый прогон для более мощных апокалиптических вещей, созданных группой в последующих альбомах. Мэтт, сопровождаемый стрекотом цикад, звучит усталым от отношений, где ему приходится играть вторую скрипку («You’re making me feel/Like I was born to service you/But I am growing by the hour»[50]), и трек постепенно перерастает из печального вальса на синтезаторе и гитаре в мощные крещендо мрачного, вагнеровского рока, напоминающего эпические излишества прогрессив-рока семидесятых. Заключительная песня идеально подытожила альбом Showbiz: могучий, амбициозный, впечатляющий, но слегка рассеянный и неидеальный, всего лишь намек на то, на что способна Muse на самом деле. Многие дебюты становятся пиком возможностей группы – 12 отличных поп-песен накапливаются в репертуаре за пять-шесть лет, а потом, когда второй альбом надо записывать за шесть месяцев, этого достижения уже повторить не удается, – но Showbiz звучал как альбом коллектива с грандиозными музыкальными стремлениями, однако еще далекого от полной реализации потенциала. В бизнесе, в котором жизнь или смерть многих новых групп зависит от дебютного альбома, Muse выпустили пробник, «трейлер» группы, которой они могут стать в будущем. Возможно, на тот момент это был лучший альбом, который они способны были записать, но в конце девяностых – когда концепция «дать группе расти и развиваться, записать три-четыре альбома» была осмеяна музыкальной индустрией как безнадежно застрявшая в семидесятых и вредная для бизнеса, – неспособность сразу же стать лучшими и изменить мир была довольно-таки неприятным свойством.
46
«Я падаю/И пятнадцать тысяч человек кричат/Они все выпрашивали твою мечту/Я падаю/Пять тысяч домов горят/Никто не спасет этот город… вы никогда не слушали, как я пою/Вы не давали мне даже начать».
47
«Контролировал свои чувства слишком долго/Заставлял наши темнейшие души раскрываться… и подталкивал нас к саморазрушению».
49
Это на самом деле самая высокая записанная нота, когда-либо спетая Мэттом Беллами, соль-диез. Также в этой песне Muse самый большой вокальный диапазон – три с половиной октавы.