Я кивнула, смутившись:
— Да.
Он сделал шаг ко мне, взял мои руки в свои. Я должна была отшатнуться, сказать ему, что его поведение неподобающе, но я словно вросла в землю. Может, если бы я простояла там достаточно долго, я сама превратилась бы в дерево. Высокое. И молчаливое.
— Моя дорогая мадемуазель. Мне так жаль.
Глава шестая
Мои колени дрожали, хотя им больше не приходилось нести вес моего тела. Я сидела на земле, опираясь спиной о стену. Разве это не странно? Раньше у меня не возникало трудностей с тем, чтобы сидеть, но сейчас не только мои ноги, но также и руки, и туловище, и даже голова тряслась, словно все мое тело кричало: нет, нет, нет!
Бледное лицо передо мной.
Подкашивающиеся ноги.
Возвращение домой с пустыми руками.
Мать, ожидающая в дверях.
Ее крик.
Приезжий обстоятельно поведал нам, как умер мой отец, — точнее, он рассказывал моей матери. Я же, как им казалось, полностью замкнулась в себе.
Но я слушала: я надеялась услышать признаки того, что этот человек ошибается, что он лжет. Может быть, папин экипаж задержался в пути. Он переночует в деревенской гостинице и будет дома к завтраку, улыбнется устало, садясь за стол, и попросит прощения за то, что пропустил ужин.
Мои глаза были сухи, как запекшаяся земля на незасеянном поле посреди лета.
— Как это произошло? — шепотом спросила мать.
Маршал молча стоял в углу, отказавшись от предложенного стула. Его работа как служащего правопорядка заключалась в том, чтобы сопроводить месье Аллара с его новостями к нам, а затем вернуться на службу в свое отделение. В тот округ, где нашли отца.
— Мадам, я не уверен, что будет уместно говорить об этом в присутствии дамы… — замялся месье Аллар.
— Это же мой муж! Вы говорите о моем муже. Я сама решу, что уместно, а что нет.
Он нервно теребил свой платок с монограммой. Он вытащил этот платок для матери, но она только отмахнулась. Ее слезы проливались не для того, чтобы вытирать их тканью. Они сами по себе были силой. Ее ярость и ее горе являли собой силу, мои — ничего не стоили. Хотела бы я быть такой же сильной. Пока он говорил, я прижималась щекой к стене. Его голос был таким осторожным, словно мог обжечь.
Месье Аллар проживал в городе, лежащем в дне пути от Бордо. Он был одним из нескольких состоятельных жителей, которые решили потратить свои деньги и праздный досуг на создание новой академии. Папа должен был остановиться у главного толстосума — месье Вердона. Он сообщил месье Аллару, что заедет выпить в местную таверну. Как сказал месье Аллар, они все решили, что месье Вердон составит ему компанию, но несколько часов спустя, когда отец так и не добрался до него, он поспешил в дом месье Аллара.
Тут месье Аллар прервался. Маршал все так же молчал в углу. Месье Аллар, должно быть, был очень богат и влиятелен, раз маршал доверил ему пересказ событий.
— Продолжайте, — велела мать, и слово рассыпалось на осколки, едва слетев с ее губ.
Месье Аллар взволнованно покачал головой. Мама резко вскочила и успела почти пересечь комнату, прежде чем маршал успел пробормотать: «Мадам». Выражение его лица скрывала широкополая шляпа. Она уставилась в пространство между ними. Она была такой маленькой. Такой хрупкой.
— Простите. — Ее голос надломился. — Я просто хочу… — Она умолкла и отступила на несколько шагов. — Почему вы сразу ко мне не приехали?
— Я должен был уведомить местные власти, — ответил месье Аллар, махнув рукой в сторону маршала. — Я настоял на том, чтобы самому отправиться к его семье и сообщить печальную весть. Я волей-неволей чувствовал свою ответственность. Если бы я только отправился с ним в таверну…
— Но у вас есть какие-то улики? Возможные подозреваемые?
Мужчины обменялись взглядами.
— Мадам, наше расследование установило, что это дело рук бандитов с большой дороги, — произнес маршал.
— Бандитов с большой дороги, — повторила мать. — И вы полагаете, что какие-то бандиты могли одолеть моего мужа? Бывшего мушкетера? Однажды он дрался на дуэли один против троих. Левой рукой!
— Едва ли… — попытался встрять месье Аллар.
— И на этом все? Вы решили, что это были бандиты, и расследование закрыто?
— Мадам, — резковато перебил маршал, — бандитов с большой дороги поймать нелегко: совершив одно преступление, они перебираются в другой город. Такая жизнь научила их уходить от преследования.
— Где он? Я хочу его увидеть.
В ответ на это требование месье Аллар покраснел:
— Думаю, это неподо…
— Вы явились ко мне в дом и сообщили мне, что мой муж убит. Мой муж. И как у вас хватает наглости указывать мне, что подобающе, а что нет? — Интересно, они хоть раз в жизни слышали, чтобы женщина с ними так разговаривала? Я подумала, что скорбь меняет все. Когда речь идет о смерти, мужчины готовы простить что угодно. Мама повернулась к маршалу в широкополой шляпе. — Итак?