— Блять, Тэган, — прорычал я. — Ты так охуенно пахнешь.
Моя морда плотно прижалась к ее киске, мои ноздри дико раздувались, чтобы вдохнуть как можно больше ее запаха. Мне пришлось бороться с желанием потереться лицом о ее киску. Я хотел пометить себя ее запахом.
Она вернула меня к реальности.
— Атлас, пожалуйста, прикоснись ко мне. Попробуй меня на вкус. Хоть что-нибудь.
Моей девочке нужно было больше, и я всегда буду ее обеспечивать.
Дрожащими руками я завел кончики когтей под пояс ее трусиков и стянул их на широкие толстые бедра. По бедрам Тэган шли полосы растяжек, и я нежно целовал и ласкал их, пока спускал трусики до щиколоток.
Тэган стянула их и раздвинула ноги, освобождая место между ними для моего широкого тела.
— Блять, — стонал я, пробираясь между ее ног, любуясь идеально ухоженной полоской, ведущей прямо к ее блестящей киске. Она уже была мокрой для меня.
Мои руки обхватили заднюю часть ее бедер, раздвигая ее ноги шире, когда я приблизил свою морду к ее киске. Она затаила дыхание, когда мой язык коснулся ее складок, а затем обвел ее клитор.
— Черт, Атлас, — сказала Тэган и подалась бедрами вперед, прижимая свою восхитительную киску к моему лицу.
— Ммм, — простонал я. — Так вкусно. Так сладко.
Я несколько раз провел языком по ее клитору, возбуждая ее с каждым медленным движением по чувствительному бутону. Я хотел насладиться этим. Съесть Тэган, как будто я был голодным волком и она была моей последней пищей.
Ее тело извивалось подо мной, и с ее губ срывались стоны вместе с моим именем. Я усилил давление, грубо потирая текстурированную поверхность языка о ее клитор. Бедра Тэган задрожали, и влага из ее киски покрыла мое лицо. С ее ароматом, покрывающим меня, я был на седьмом небе от счастья.
— Да, Атлас, — стонала она с горы подушек на вершине кровати.
— Правильно, детка. Кончи для меня, — прорычал я на ее киску, прежде чем провести кончиком языка по ее клитору. Мои глаза сфокусировались на ее лице, и когда ее полные губы разошлись в стоне удовольствия, она кончила от моего языка.
Мой хвост вилял все это время.
15
Я лежала там минуту, не в силах пошевелиться или даже мыслить здраво, когда Атлас присоединился ко мне у изголовья кровати. Я уверена, что он только что дал мне опыт вне тела. Волк очаровал мою киску так, как никто из людей еще не делал.
Он вытер лицо рукой, а затем нежно поцеловал меня в плечо.
— Ты в порядке, детка? — спросил он тихо, гравийный бас в его голосе послал дрожь по моему телу.
— Я более чем в порядке, — я мечтательно вздохнула и провела пальцами по слегка влажному меху его щек, прежде чем притянуть его лицо к своему.
Мой язык без колебаний проскользнул в его рот. Я без проблем целовалась с ним и пробовала себя на его губах. Твердая длина его члена прижалась к моей ноге, и он застонал, когда я прижалась к нему всем телом.
— Ты хочешь трахаться? Может, поиграть с глазурью? — спросила я, пока Атлас игриво покусывал мою шею.
— Да, блять. Я фантазировал о том, как буду слизывать глазурь с твоего обнаженного тела с момента нашей встречи, — он уперся бедрами в мое бедро, заставив меня застонать, прежде чем помочь мне сесть.
— Ты можешь просто расстегнуть для меня молнию? — робко спросила я, откидывая волосы на грудь.
— Конечно, детка, — сказал он с ленивой улыбкой. Я не думала, что когда-нибудь устану слышать, как он меня так называет.
С искусной точностью Атлас зажал молнию между своими когтями. Он медленно опустил ее до середины моей спины и поцеловал вдоль позвоночника, мягкий мех его морды щекотал мою голую кожу.
Я встала с кровати и наблюдала, как Атлас облокотился на изголовье, его желтые глаза следили за каждым моим движением.
Одна рука скользнула мне за спину, и я медленно опустила молнию до конца, прижимая платье к груди свободной рукой. Язык Атласа высунулся, чтобы облизать губы, пока он ласкал жесткий член через трусы. Я снова вспомнила, какой он большой. Как его член растягивал мой рот и испытывал пределы моего рвотного рефлекса. И его узел. О богиня, этот круглый, толстый узел. От одной мысли о том, что он войдет в меня, моя киска сжалась.
— Разденься для меня, милашка, — прорычал Атлас и спустил трусы с бедер. Его член вырвался на свободу и шлепнулся на пресс, кончик уже блестел рубиново-красным цветом.
— Да, сэр, — мой голос был тяжелым от похоти, когда я опустила руку и вильнула бедрами, обнажая розовый кружевной бюстгальтер.