Охлобыстин Иван Иванович
МУСОРЩИК
Красный «Опель» мчался по скользкому шоссе среди бесконечных снежных полей. Мелькали мимо занесенные по крышу деревеньки с обветшалыми церквушками и торчащими в голое небо шестами колодезных журавлей.
Девушка в пушистой шубе держала руль одной рукой, сигналила, пытаясь обогнать идущий по центру дороги «Жигуленок», и одновременно говорила по радиотелефону:
— Почему я? Почему я должна тащиться в эту глушь? — кричала она. — Почему я должна сидеть в этой дыре? Я на второй день с ума сойду от тоски, а на третий разнесу этот вонючий городишко к чертовой матери — ты меня знаешь!
Она умолкла, раздраженно качая головой и коротко вдыхая, пытаясь перебить собеседника, и все настойчивее давила на сигнал, сверля глазами неторопливую попутку.
На вершине холма «Жигуленок», наконец, прижался вправо. «Опель» взревел мощным мотором и ринулся на обгон — и тотчас из-за холма в лоб ему вылетел КАМАЗ. Девушка едва успела затормозить и рвануть руль в сторону, она даже отпрянула от окна, в сантиметре от которого пронеслись огромные, лоснящиеся мокрой резиной колеса грузовика.
— Я не девочка на побегушках! — истерически крикнула она, в одно мгновение явственно представив страшную и бессмысленную смерть на пустынной дороге. — Мне надоело все это! Я все сделаю, но больше на меня не рассчитывай! Улечу на Канары, в Париж, в Занзибар, где тепло и люди живут, и где вас нет! — она размахнулась и швырнула телефон в окно. Взяла руль двумя руками и хищно прищурилась, утопила педаль газа, рискованно обошла попутку по обочине и подрезала ее. «Жигуленок» от неожиданности ударил по тормозам, его закрутило на льду и выбросило в сугроб. Девушка с мстительным удовольствием глянула на него в зеркало и помчалась дальше.
Розовый утренний свет лежал на крышах домов, укрытых выпавшим ночью свежим снегом, золотил обветшалые маковки церквей. Городок еще спал, ни души не было на узких улицах.
Мусорщик в неправдоподобно чистом синем комбинезоне совершал свою привычную утреннюю работу, вытряхнул содержимое урны в большой полиэтиленовый мешок, подобрал и отправил туда же несколько разбросанных вокруг жестяных банок.
Около безлюдной автобусной остановки стоял красный «Опель». Мусорщик заметил под машиной еще какой-то сор. Машину за ночь припорошило снегом, и мусорщик смахнул рукавицей иней с лобового стекла. Девушка, измученная долгой дорогой, спала, подняв воротник пушистой шубы. Мусорщик, склонившись к стеклу, рассматривал се тонкое лицо, спокойные ресницы. Потом уперся в капот и по возможности плавно, чтобы не разбудить девушку, столкнул машину назад.
Задние колеса ударились о бордюр, машина качнулась, и девушка открыла глаза.
— Доброе утро, — сказал мусорщик.
Девушка, щуря глаза от утреннего света, молча закурила, брезгливо наблюдая, как он старательно обтирает тряпкой чугунное основание урны. Мусорщик заметил это и улыбнулся.
— Шампунем помой. И духами еще полей! — открыв окно, посоветовала девушка.
— Простите? — с достоинством переспросил мусорщик, не расслышав издалека.
— Чудной городишко, — усмехнулась девушка. — Эй, где тут гостиница получше? — крикнула она.
— Самая лучшая? — уточнил мусорщик.
— Самая, — ответила девушка, начиная раздражаться.
Мусорщик поднял глаза к солнцу, сориентировался и указал направление:
— Лучшая — там. Только далеко.
— Далеко — это, надо думать, два квартала, — буркнула девушка, бросила окурок в окно, завела мотор и тронулась в указанном направлении, успев на ходу заметить, как мусорщик привычно и безропотно поднял окурок и отправил в свой мешок.
Спустя некоторое время, когда мусорщик, завершив работу, аккуратно завязывал мешок, «Опель» появился в конце улицы. Мусорщик, видимо, ждал его возвращения, потому что улыбнулся, не поднимая головы.
Машина с визгом тормозов встала в шаге от него.
— Там нет никакой гостиницы! — в бешенстве крикнула девушка из окна. — Там ваш вонючий городишко кончается!
— Кончается, — согласился он.
— А где гостиница?!
— Самая лучшая — там, — спокойно сказал он.
— Какая?
— «Савой». Впрочем, и «Метрополь» в том же направлении. Только далеко, — засмеялся мусорщик. — А в этом городе гостиница одна, вон за тем углом.
— Мудак! — крикнула она и уехала.
— Спорный вопрос… — подумав, сказал мусорщик.
Девушка пинком открыла дверь гостиничного номера и так же ногой захлопнула за собой. На ходу сбросила короткий сапог, второй запустила к дальней стене, швырнула шубу на аккуратно заправленную кровать, с грохотом поставила на стол тяжелую дорожную сумку и вынула из нее три бутылки «Мартини». Сладострастно скрутила пробку с первой и распахнула окно.