«Прометей и Рей Сильвия» — догадался Дэвид.
Они были одеты в белые и красные тоги и туники соответственно, а обуты в высокие сандалии на завязках. Прометей превратился в красивого черноглазого мужчину с головой покрытой густыми волнистыми каштановыми волосами. Сильвия была златоволоса, златоглаза и значительно выше своего возлюбленного. Что, впрочем, не мешало Прометею, время от времени, смотреть на неё восхищённым взглядом.
Люди волокли за собой огромные повозки, в которых были уложены изящные вазы, статуэтки и пергаменты, исчерченные линиями и пунктирами.
Мужчины Прометея были одеты в лёгкие бронзовые доспехи и шлемы с плюмажами из красных конских хвостов. Вооружены они были бронзовыми топорами и метательными дротиками. Мужчины же Рей, наоборот, были закованы в тяжёлые доспехи и вооружены мечами и длинными щитами. Они маршировали порядком простых геометрических фигур.
Женщины обоих отрядов, чьи головы покрывали шали белых и красных цветов, несли с собой шкатулки из чёрного дерева или свитки с печатями из чёрного воска и скрепами из чистого золота. В их глазах читалась решительность.
Увидев учителя, Прометей и Рей Сильвия, остановились почти там же, где и до этого Сарасвати со своими людьми, и тепло заулыбались ему. Они слезли с лошадей и широким шагом направились к нему и Сарасвати. Она смотрела на своих союзников, как показалось Дэвиду, слишком надменно. Когда между Эд’Мом и прибывшими учениками осталось около десяти шагов, они остановились, а после, всмотревшись в учителя, стали на одно колено и поклонились ему.
— Учитель! — густым баритоном ответил Прометей. — За эти двадцать пять лет мы сделали всё возможное, чтобы оправдать возложенные на нас надежды.
— Можете спокойно выдохнуть, — Эд’М подошёл поближе к ученикам и мягко возложил руки им на плечи. Прометей и Рей Сильвия посмотрели друг на друга, радостно заулыбались, поднялись и обняли учителя. Сарасвати в этот момент величаво подошла к друзьям и, слегка преклонив голову, подумала:
«Я безмерно рада видеть вас! Хотя это и не первая наша встреча за эти годы»
— Сестра Сарасвати! — звонко отозвалась Рей, обняв её. Та подалась этой слабости, но сделала это сухо и натянуто. В её взгляде Дэвид увидел подавленное пренебрежение. — И всё равно, я всегда рада нашей встречи.
«Но разве с вами не шёл отряд Одина?»
— У него появилось неотложное дело — сказал Прометей, ухмыляясь уголками рта. — Чуть ранее до нас дошли звуки битвы. На группу Гильгамеша кто-то напал.
«Что за глупцы! — мысленно возмутилась Сарасвати. — Нападать на одного из нас! Но это означает, что Гиль не избавился от всех следов своего существования в этом мире и допустил тех, кто сможет ему мстить?»
— Сара, дочь моя, — вмешался учитель, чуть понурив голову. — Я дал вам в этом задании свободу выбора, но я всё-таки надеюсь, что ты восприняла мои слова не в буквальном смысле?
«Конечно, нет, учитель!» — обиженно подумала Сарасвати, темнея лицом. — «Я и мои люди стёрли память всем тем, кто знал о нас на многие тысячи вёрст от моих земель! Я не из тех, кто решает проблемы грязными методами!»
— Я рад твоим честным мыслям и эмоциям, Сара, — ответил учитель, а потом обернулся к Прометею и Рей. — И вы не переживайте, ибо я знаю, как каждый из вас поступил в данном случае. А пока, пускай ваши люди отдыхают, а вы присоединяйтесь ко мне с Сарой. Думаю, нам есть о чём поговорить. Да и скоро завтрак!
— Да, учитель! — вновь поклонились Прометей и Рей, и в этот момент произошло смена воспоминания.
Окружение не успело за столь короткое время поменяться. Лишь люди трёх племён, перемешавшись, занимались своими заботами и общались друг с другом, смеясь и удивляясь. Утро окончательно вступило в свои права. Дэвид находился позади Эд’Ма и его учеников. Они стояли, отойдя от большого дерева метров на сто. Взгляды их были сосредоточены и устремлены вперёд. Вдруг Сарасвати, стоя с закрытыми глазами, возвестила остальным:
«Ха, не стоило даже волноваться. Они близко и почти без потерь»
Спустя три минуты Шепард увидел, как на горизонте появились новые люди.
Первыми шагали могучие отряды Одина. Впереди, ровным и широким шагом, шёл их вожак. Один за эти годы превратился в могучего великана, ростом более двух метров. Он был смугл, а его белые, как снег, волосы были заплетены в мощную косу до пояса. В неё было вплетено острое изогнутое лезвие. Его лицо было изрезано шрамами и обросло бородой, но при этом она была ухожена, расчёсана и разделена на несколько кос, переплетённые синими лентами. Один был одет в простую длинную рубаху, штаны из плотного сукна, а обут был в кожаные сапоги. Рубаха была подпоясана широким ремнём, на котором медленно качался огромный обоюдоострый меч в ножнах и деревянный футляр, из которого торчал клок пожелтевшего пергамента. Ни доспехов, ни шлема на Одине не было. В его образе и без этого читалась мощь и смертельная угроза, но при этом, прячущая пустующую глазницу утерянного глаза, повязка вторила цвету целого глаза, в котором скрывалась мудрость и милосердие: цвету васильков.
Его люди были ему под стать: высокие, голубоглазые и беловолосые, одетые в простые одеяния. На них не было доспехов, не считая шлемов с лёгкими ломаными узорами. Мужчины шагали, весело разговаривая друг с другом и не о чём не переживая, так как никто не смог бы осмелиться напасть на столь могучих воинов. Из оружия преобладали мечи, как и у их короля. Но были и те, кто перебрасывал через плечо мощные топоры или короткие луки.
Женщины были одеты в длинные льняные платья до земли, украшенные узорами из цветов и звёзд, и в лёгкие безрукавки. Они были вооружены короткими мечами и смотрели вперёд, гордо подняв головы. Дети шли не таясь неизведанного, крепко держа в руках маленькие ножики и копья.
Отдельно от других, шли гладко выбритые мужчины с вытатуированным на висках символом: три переплетённых треугольника, где верхний был выкрашен в ярко красный цвет. Они несли на своих плечах деревянные ящики
— В этих ящиках хранилась главная святыня народа Одина, — Дэвид, успевший к этому моменту забыть об отпечатке памяти отца, вздрогнул и чуть не коснулся стоявшей рядом с ним Рей Сильвии. Отец, появившись из неоткуда и будто бы и не заметив его замешательства, продолжал объяснять сыну, вновь угадав его, ещё не родившийся вопрос. — Особо обработанная кора деревьев. На них были высечены знания, приобретёнными им во время странствия с Эд’Мом и за двадцать пять лет его царствования. А вот, кстати, и я появился.
И действительно, за отрядом Одина шествовал ещё более многочисленный отряд.
Гильгамеш был не высок и не низок. Он шёл надменно и грациозно, гордо подняв голову и чуть поджимая губы. Он был очень смугл, а его волосы были тёмно-русы, густы и кудрявы. Его лицо было гладко выбрито, если не считать тоненького пучка витых волос на острие подбородка. Гильгамеш был одет в короткую рубашку и открытую длинную, до земли, тунику со сложным узором, изобразивший луну и переплетение звёзд. Он шёл опираясь на длинный посох, в простых походных сандалиях. Единственными его украшениями были серебряный обруч на голове с ярко-красным рубином в его середине и медная печатка на указательном пальце левой руки. На мир он смотрел холодными умными глазами, где один был тускло серым, а другой же бездонно-чёрным.
Его люди шли пятью колонами. По краям маршировали воины с обнажёнными торсами, где лишь широкие бронзовые диски на привязях прикрывали им сердца. Ноги прикрывали им широкие юбки до щиколоток и высокие переплетённые сандалии по колено. Вооружены они были мощными копьями и широкими круглыми щитами, неся их на противоположной от оружия руке.
В середине отряда шли женщины и дети. Они несли самые необходимые бытовые вещи. По бокам от них шли мужчины и старики, чьими обязанностями было не военное ремесло. Каждый из них нёс плетёные корзины.