— Действительно, — робко произнёс Эд’М. — Есть вещи, которые вам знать ещё не дано, а что-то вы должны понять сами. И в первую очередь это относиться к тебе, Вендиго. Ты пытаешься найти гармонию со всем живым, а это очень тонкая грань. Потеряешь контроль и тебя поглотит хаос. Единственный твой путь — это усреднённое между гармонией, сумраком и зыбким осязаемым иллюзором. Поэтому он значительно отличается от прочих, но я хочу тебе помочь, ибо ты сможешь познать то, что не дано даже мне, главное не перейди грань. Не подавайся звериным инстинктам, особенно, когда почувствуешь себя уязвимым ментально и душевно.
— Этого никогда не случиться со мной, учитель, — произнося эти слова, Вендиго положил руку на сердце и тихо поклонился Эд’Му.
Учитель поклонился в ответ. Потом он развёл руки и посмотрел на троих учеников, которым выпала особая честь:
— Пейте за ваше здоровье.
Все трое опустошили чаши и на каждого, как и на прочих, напиток повлиял по-разному.
Кон Фу Ци напиток заставил впасть в лёгкий сладостный транс. От него повеяло чайным ароматом.
Хатиман, выпив зелье, замер в странной задумчивости. Его чаша дарила миру разнообразие запахов полевых цветов.
Вендиго, не успев даже донести до губ чашу, со смущением на лице, всмотрелся в неё. Дэвиду показалось, что жидкость в ней жила сама по себе и более не была прозрачной. Цветными пятнами, менявшие форму и отблеск, она то медленно, то беспокойно быстро циркулировала, образуя беспорочные знаки. Запах пережаренных шкварок отталкивал и притягивал одновременно, пробуждая странные ощущения в желудке. В его настоящем желудке!
Дэвид обеспокоено огляделся по сторонам, так как почувствовал что-то не ладное. С воспоминанием и с его настоящим телом. Он был сильно истощён. Он слишком долго использовал «Погружение».
— Придётся твоему телу немного потерпеть, — небрежно произнёс призрак отца, почуяв беспокойства Дэвида.
К накопившейся усталости и множеству не заданных вопросов, ещё сильнее прибавлялась ненависть к отцу, но выхода не было. В этой игре он лишь наблюдатель.
Дэвид обернулся, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как чаша, наполненная в последний раз, была преподнесена последнему из учеников.
На лице Одина читалось решимость и дерзость. Он усмехнулся учителю и протянул руку за чашей. Но Эд’М задорно поднял чашу над своей головой и саркастически спросил его:
— А почему не Каин? Ты ведь так и не вызвал его на дуэль, а он всё-таки победил твоего отца.
Один посерел и обмяк, а вокруг него беззлобно рассмеялись. Но он всё равно угрожающе всех осмотрел.
— Как я говорил ранее, если бы я победил вас, то и других не пришлось бы вызывать на поединок, — мрачно протянул он, всё ещё задерживая взгляд на Джитуку, но тут он резко повернулся к учителю и прорычал. — Но я уже не тот, что был прежде! Я больше не хочу быть лишь дуболомом-воякой! Общаясь с братьями и сёстрами и, конечно с вами, учитель, я понял: чтобы стать настоящим вождём одной силой не вытянуть. Хотя я это и раньше понимал, но то было раньше.
— Полководец-философ? — про себя протянул Эд’М, одобрительно хмыкнув. — Похвально. Ты выбираешь путь аскета и это тоже похвально. Но ты и выбираешь рамки, что будут тебя сдерживать: кодекс. Твоё благородство может сыграть с тобою злую шутку. Будь осторожен. И ещё: истинным другом может оказаться тот, кого ты меньше всего ценил.
— Вот значит как? — протянул Один, задумавшись, но вскоре усмехнулся. Он взял полную чашу и поднял её высоко над собой. — За вас, учитель!
Один опрокинул чашу, распространяя запах хмеля. Он допил напиток и с удовольствием облизнулся.
Эд’М осмотрел своих учеников. В его позе была великая печаль и одиночество. Он чуть склонил голову вниз и положил руки на колени. Учитель молчал минуту или больше, а может меньше, но вот он поднял голову, и в его схематических глазах теперь читалась гордость. Он расправил руки и вдохновляющие произнёс:
— Ну а теперь, дети, я должен вам сказать: прощайте и сладких снов. Двадцать пять лет, и мы вновь с вами встретимся. Я верю и надеюсь, что вы прислушайтесь к моим словам и правильно впитаете то питьё, что я вам дал. Прощайте и сладких снов.
Друзья даже не успели полностью осознать слова учителя, так как они, один за другим, упали на пол, заснув крепким сном.
Мир вновь наполнился слепящим свистящим светом, но когда он затух, пришла тьма. Дэвид понял, что он покинул эту длинную и насыщенную событиями цепочку воспоминаний. Его разум был переполнен полученной информацией. Но эти данные, заполнив пустоты, породили множество новых прорех. Дэвид был разочарован тем, что ему лишь чуть-чуть дали прикоснуться до такого лакомого кусочка. Он хотел продолжить дальше, несмотря на то, что чувствовал, как его организм начал сопротивляться «Погружению». Он пытался вырвать его наружу. Это почувствовал и его отец.