— Выражусь конкретней. Со временем многие из ваших потомков или вас самих смогут сюда вернуться, но лишь на короткий срок, ради особых миссий.
— Каких таких миссий?
— Пополнения генома или для изучения изменений внешнего мира, в частности, — ответил Эд’М. Затем он повернулся к Каину. — Каин! Твой подход к делу довольно сложен и противоречив, но так и быть. Я награждаю тебя особыми полномочиями. Ты будешь следить за этим миром, будешь выполнять посреднические функции между ним и другими мирами, будешь искать свежую достойную кровь или же выводить во внешний мир тех, кого твои братья и сёстры решат изгнать из своих миров или тех, кто добровольно захочет их покинуть. То есть весь мир, что тебя окружает, может стать твоим. И пусть у меня дурные предчувствия, что ничем хорошим для тебя это не кончиться. Ты согласен на столь сложную миссию?
— О, учитель! — с придыханием воскликнул Каин, подскочив и поклонившись Эд’Му до самой земли. — Я не подведу ни вас, ни моих братьев и сестёр.
— Я надеюсь на это, но у меня есть одно предложение, мой первый ученик.
— Какое же?
— Сопроводи своих братьев и сестёр до самого конца, а потом вернись обратно. Так ты будешь знать, как к ним попасть. Ты согласен?
— Не вижу никаких проблем.
— Тогда я повторю свой предложение о последнем шансе вернуться назад, — небрежно произнёс Эд’М.
Ученики переглянулись, но никто не сделал и шага. Лишь Авель медленно поднял свою тонкую руку.
— Слушаю тебя, мой второй ученик.
— Я думаю, что и наши люди также должны это решать.
— В твоих словах Авель есть здравое зерно, — мягко ответил учитель. — Но в этот раз вы должны принять решение за всех. Я не говорю, что веду вас в ничто. Поверьте мне.
Авель внимательно всмотрелся в учителя, чуть склонив голову наискось, и ответил:
— Я верю вам, учитель, но это в последний раз, когда я буду пренебрегать мнением моих людей.
— Что ж, пусть будет так, — тихо произнёс учитель, а потом, повысив голос. — Пришло и остальным решиться на столь серьёзный шаг. Те, кто хочет отступить, поднимите руку.
Никто не поднял руки, и все смотрели на учителя с угрюмой решительностью. Даже Осирис. Учитель вздохнул и, повернувшись к входу в пещеру, произнёс:
— Тогда передайте вашим людям, чтобы они заходили внутрь линиями.
Слепящий свет и теперь Дэвид стоял внутри пещеры, сбоку от входа. Эта каменная прихожая впечатлила Дэвида. Почти идеальный полукупол, практически без трещин и шероховатостей, высотой около ста метров в высшей точке, шириной около полукилометра и длинной около трёх сотен метров. Все пространство было заполнено призрачным светом, исходившим от пульсирующих кристаллов, что равномерно усеивали крышу пещеры по всему её периметру. Дэвид опустился на колено и прикоснулся к полу. Его аморфное тело почувствовало живое тепло и удивительно гладкую, чуть светящуюся поверхность. Он это почувствовал, значит ему нужно запомнить это ощущение?
Пещера упиралась в ровную и не менее гладкую, будто рукотворную, стену. В центре неё находилась широкая арка, высотой почти до самого потолка пещеры и шириной в две трети самой стены. Проход был украшен барельефом, на котором, вдоль всей арки, были вырезаны не понятные Шепарду пиктограммы. В центре барельефа был вырезан широко открытый глаз, где в роли зрачка выступал огромный кристалл, будто бесконечный многогранник. Он испускал яркий фиолетовый свет. Когда Дэвид посмотрел на него, то ему стало не по себе. Чтобы выбросить из своего разума возникшее параноидальное ощущение, он повернулся в сторону входа в пещеру. В неё медленно проникал людской поток в двадцать четыре линии и исчезал во внутренностях противоположной арки.
Люди зачарованно оглядывались по сторонам, улавливая малейшие шорохи. Но страх был кратковременным, так как услышав отдалённые голоса своих вождей, люди взбадривались и уверенно продолжали свой путь во тьму.
Дэвид подошёл к арке и заглянул вовнутрь. Он увидел широкую лестницу с множеством гладких и низких ступеней. Гладкие стены освещали те же зелёные кристаллы на протяжении всего пути, постепенно уходя вниз в бесконечное ничто.
Люди продолжали исчезать в зеленоватом сумраке, а Шепард в очередной раз переместился по цепочке воспоминаний.
Теперь он стоял на краю не менее впечатляющего зала. Не смотря на яркий свет, исходившего от тех же кристаллов, что и в прихожей до этого, Дэвид не смог различить в зелёном сумраке ни потолка, ни противоположного края пещеры. Тут он осознал: пространство и время здесь ощущались несколько тревожено и болезненно. Его разум начал тихо трепетать и изгибаться.