Я давно чувствовал, что нас преследует нечто странное и угрожающее. Но тогда весь мир источал опасность, и поэтому я воспринял его лишь, как часть моей тогдашней обыденности. Но по-настоящему неладное я почувствовал лишь тогда, когда мы оказались в Башне. С тех пор меня не покидало жуткое, почти неосязаемое ощущение чего-то неизбежного. Оно начало ещё сильнее во мне возрастать, когда учитель ушёл от нас навсегда. Но я был слишком поглощён Дарами и слишком поздно, лишь после убийства Авеля, понял, что Змий не часть моей больной фантазии.
И хоть после Коллапса он сгинул, но змий всё ещё жив, где-то скрываясь! Ослабший и очень злой. Он всё ещё слаб, но постепенно набирается силу. Ты должен поглотить его, сын мой! Обязан.
— Я ничего тебе не обязан! — прорычал Дэвид, стараясь бездумно не задавать кипевшие в нём вопросы. Они важны, но сейчас их слишком много.
«Вновь и вновь одно и то же! Я обязан по-прежнему бороться с тем, о чём не ведаю! Зачем эти были воспоминания? К чему было столько тратить времени? Змий был рядом, а не внутри головы его отца? Если он настолько опасен, тогда почему отец ни с кем не делиться своими страхами?! Не делиться? Я не единственный его козырь? Много вопросов и все важны, но лишь один я могу задать. Но есть вещь, что теперь меня волнует больше прежнего».
— Ну же! Пришло время последнего вопроса!
— Кто моя мать и что с ней стало?
Резкая звенящая тишина, длившаяся для Дэвида вечность, но отец ответил. В его голосе появились ноты отстранённости:
— Это было два вопроса…
— Что?! Подожди!
— … и поэтому я отвечу лишь на тот, что был задан первым.
— Это был один вопрос!
— Не спорь со мной!! Иначе я вообще не отвечу на него! Кто твоя мать не имеет значение.
— Такой ответ меня не устраивает!! Я требую больших объяснений!
— Зато устраивает меня, а теперь прощай, мой сын! Твой организм истощён до предела. Но знай, я нынешний обязательно встречусь на твоём пути и тебе ни за что не уйти от нависшей над тобой судьбы. Ах да! О тех данных из куба можешь не беспокоиться. Я самолично удалю ненужный мусор и отсортирую всю полезную для тебя информацию. До встречи и приятной агонии!
Дэвид хотел возразить и выкрикнуть всё, что он думает об этой судьбе, но его эфемерное тело произнесло ни слова. Оно быстро, слишком быстро стало растворяться, превращаясь в нейроны и аммиаки. Когда и того не стало, его разум начал быстро подниматься вверх. Назад, в настоящее физическое тело, источавшее жгучую боль и немощь.
Глава 17 "Послание"
Анхель бежала по широкому коридору медицинского этажа. Хронометр на её руке показывал без десяти пять после полуночи по времени Пагод. Бег её босых ног отдавался эхом в пространстве, когда она быстро опускала их на холодный кафель. Лёгкое ночное платье, поверх рабочий халат и растрёпанные волосы. В её карих глазах читалось беспокойство и лёгкий налёт страха.
Анхель повернула за угол и резко остановилась. Впереди было небольшое скопление людей одетых в оранжевые защитные комбинезоны. Её подчинённые столпились возле входа в адаптационный бокс и о чём-то нервно переговаривались, переступая с ноги на ногу.
«Это ведь палата Шепарда!»
— Что здесь, чёрт подери, происходит?! — тяжело дыша, опираясь рукой об обитую деревянными панелями стену, выкрикнула Анхель. Люди испугано обернулись и замялись. — В моей спальне загорелся сигнал экстренного вызова! Я спрашиваю во второй раз: что…
Клокочущий хрип, поднявшийся из глубины открытой палаты, заставил всех вздрогнуть, и в туже секунду оттуда появился угловатый парень с угрюмым взглядом. Увидев Анхель, он тут же выпалил:
— Где тебя носит, сестра?! Я не пойму, что с ним происходит! Состояние близкое к эпилепсии, асфиксия и сильнейшее физическое истощение! А вы, если боитесь, что он из вас выжмет все соки, тогда вон отсюда! Скоро смена!
— Истощение? — удивилась Анхель и двинулась к палате быстрым шагом, — Что за бред ты здесь несёшь, Хесус?!
Она ворвалась в палату и увидела, как на полу корчился и хрипел Дэвид Шепард. Глаза закатились, пена изо рта, весь покрытый испаринами. Он дрожал всем телом, истощённым телом, будто скелет. Рядом с ним на полу сидела молодая тёмнокожая медсестра. Она дрожала всем телом, но в её глазах горела решительность. Анхель ахнула и крикнула через плечо:
— Быстро — самую мощную Моисееву смесь!
— Что? Он же Вечный! Зачем на него тратить такое ценное лекарство! — возмутился дежурный врач, что до этого наблюдал за тем, как Анхель в один присест влезла в поданный братом защитный костюм. Она оглянулась и посмотрела на врача испепеляющим взглядом и ядовито ответила: