Мендель упал на твёрдую и гладкую поверхность. Запахло культивированной зеленью и садовыми цветами. Сзади он услышал всплески фонтанной воды. Бэбил с большим трудом поднялся и осмотрел себя, оценив повреждения. Правый ручной протез был полностью уничтожен по плечо. Цепеш также был уничтожен, пусть внешне и выглядел целым. Его спина была обожжена до костей, а ножные протезы еле-еле функционировали. Подпространственные двигатели полностью перегорели. Бэбил понял: он не боец. И вдруг он с горечью подумал, что не хочет потерять это тело, не из-за страха умереть без перемещения в Лицензию, а из-за того, что он некоторое время будет беспомощным червяком. Его тело из-за давным-давно полученных травм нельзя было восстановить известными способами, и он с этим свыкся, но страх был сильнее здравомыслия. Он не хотел быть бесполезным червяком, паразитом.
Где-то рядом что-то упало, и Бэбил пришёл в себя, вспомнив о том, что бой ещё не окончен. Правда, была надежда, что Тчи сбежал, но Мендель не верил в это. Су хочет сделать ему как можно больнее и унизительнее. За поступки и решения, к которым он имел лишь незначительную косвенную повинность.
Бэбил осмотрелся по сторонам и понял, что битва занесла его на смотровую площадку офиса «Параллели». Он стоял недалеко от шезлонга, на котором любил отдыхать Чуви в свободные минуты. Мир вокруг него был погружён в черничную ночь с вкраплением редких горящих огоньков в окнах зданий и холодными звёздами высоко в небе, по которому продолжала плыть полная луна. Тчи нигде не было. Ещё раз оглядевшись, Бэбил с надеждой и с разочарованием подумал, что Су всё-таки сбежал, как вдруг вверху что-то блеснуло.
Мендель резко поднял голову, но лишь успел увидеть пятки Тчи. Его нос, в который раз за ночь, сломался, и из него, в очередной раз, хлынула горячая кровь, но хуже этого, даже намного хуже. В его голову хлынула обжигающая чужеродная энергия, переброшенная Тчи из себя внутрь противника (вторая линза в очках Менделя звонко треснула и рассыпалась мелкими осколками). Бэбил почувствовал, как начал падать спиною вниз, но ещё до завершения падения, он заметил угловым зрением, как рядом с ним приземлился Тчи, резко подскочил к нему и нанёс несколько точечных ударов: в плечо, в бедро, в грудь и живот. Мендель почувствовал, что его ножные протезы окончательно отказали, а затем его вырвало, а нервная система болезненно обострилась. Да так, что Бэбилу показалось, что он упал с огромной высоты. Его тело пронзила невыносимая боль, и Мендель ужасающе закричал. Затем он почувствовал, как на него навалилось нечто невыносимо тяжёлое, а в шею уткнулось остриё, обжигающее холодом. Преодолевая жуткую боль, Мендель покосился слезящимися глазами и увидел, что на нём сидел Тчи, смотря на него зверем, а в правой руке он держал что-то странно знакомое, длинное и эластичное. То было его гибкое лезвие. Также от него не скрылся тот факт, что взрыв серого вещества для Тчи также не прошёл даром. Нижняя часть его лица была обожжена, обнажая зубы со стороны правой щеки. Ожог опускался ниже к шее и перебирался на правую руку, полностью съев кожу и часть мяса. Сзади что-то искрилось и шипело. Подпространственные двигатели Тчи также пострадали от взрыва, что нельзя было назвать утешением для Бэбила, учитывая его нынешнее положение.
Тяжело дыша и не убирая оружия от шеи Менделя и безумного взгляда от него же, Тчи наклонился вплотную к нему и прошипел, чуть невнятно из-за повреждённых мышц челюсти:
— Проси прощения и, может, я сжалюсь над тобой. Иначе я всё здесь уничтожу! Вы так и не заметили, что ваши жизни находятся у меня в руках!
Лицо Бэбила резко вытянулось, а затем он, огорошив Тчи, звонко рассмеялся. Смеялся он долго, позабыв про боль, и о том, что ему, впервые за многие годы, грозила смерть. Наконец, давясь смехом, он посмотрел на растерянное лицо Су и добродушно сказал:
— О, праотец Гильгамеш! Какое же я сейчас услышал ребячество! Извини, Тчи, но единственное на что ты способен, так это хулиганить и делать подсечки и не более.
Тчи побледнел, его глаза остекленели, а челюсти сжались с такой силой, что его зубы треснули, и прыснула кровь из ещё незаживших ран. Издав истошный визг, он убрал от шеи гибкое лезвие и занёс её над собой, нацелив в сердце ненавистного врага. Но так и замер, не опустив клинок на Бэбила.
Никто из них так и не заметил, как вокруг выросли и ожили тени, и повеяло замогильным холодом. Со всех сторон к Су потянулись тоненькие тени, словно нити, и наползли на него, медленно переплетаясь, почти доставая ему до шеи. Тчи выдохнул, закрыв глаза. Его ярость мигом испарилась, и он заговорил холодным расчётливым голосом:
— Вот ведь настойчивые! Всё же нашли меня.
— Конечно, нашли, — раздался бесцветный голос Дэвида, что медленно всплыл из одной из самых тёмных теней: покрытый инеем и свежими ожогами, прямо за спиной Тчи. Дэвид бросил короткий взгляд на Бэбила, что виновато улыбался ему, а затем вновь сосредоточился на Су. — Но признаю: это была та ещё задачка. У бедного Сплина чуть нервы не сдали, пока они смогли до тебя добраться, и прошу: не зли их.
На лице Шепарда проступила тень улыбки и почти сразу исчезла.
— И так, всё же Тчи - это Су.
— Как видишь! — беззаботно ответил Тчи, искривившись в злобной ухмылке.
— Что ж, Чуви был прав, когда сказал, что лишь тот, кто создал индивидуальное оружие в «Параллели» знает, как его сломать.
— Прекрасное замечание, да вот только твои перчатки изначально не были лично моим изобретением! — саркастически заметил Тчи.
— Да, но ты их очень сильно переработал и улучшил, — возразил Дэвид. Его перчатки загорелись бело-голубым светом, и он медленно направил руку к шее Тчи.
— Скажи-ка мне, Дэвид, — неожиданно громко воскликнул Тчи. Да так, что рука Дэвида замерла на полпути к шее врага. — Насколько ты осведомлён о моём народе и их талантах? Об их потенциальных способностях?
— Вполне. Но к чему ты клонишь?
— Да к тому, что моя нация весьма мирная, отчего постоянно получает тумаки, но и среди нас есть и были отъявленные психи. Слышал об оранжевых драконах?
Дэвид нахмурился, но затем на его лице появилось мрачное понимание. Он одним быстрым движением дотянулся до шеи Тчи, но тело конфуцийца вдруг вспыхнуло изнутри ярким оранжевым светом. Дэвид, едва успев прикоснуться к шее Тчи, отпрянул назад, прикрыв лицо от яркого света. За секунду до того, как тело Тчи взорвалось, тени Сплина испуганно исчезли с него, и вокруг него выросли иные тени, и в одно мгновение полностью поглотили Тчи. Бэбила при этом что-то резко и быстро отнесло далеко назад. Где-то раздался отзвук взрыва, болезненный вскрик, а затем тени исчезли и замерли.
Дэвид огляделся по сторонам. Хмурый и бледный, он задал вопрос в пустоту:
— Сплин, вы здесь? Сплин?
— Мы здесь, — раздался усталый голос Первого. — Второй в норме, хотя пока в отключке. Ему досталось.
— Я это понял, но что с Тчи?
— Его тело погибло без остатка.
— Он что, покончил с собой? — мрачно произнёс Дэвид, ещё сильнее побледнев.
— Нет, он не покончил с собой, — подал голос Бэбил, не поднимая голову. — У него была ещё одна лицензия, самодельная.
— Сплин! — резко повернувшись, теряя контроль над собой, выкрикнул Дэвид.
— Вообще-то мы додумались проверить его на подобный трюк, — с лёгкой обидой в голосе ответил Сплин откуда-то из тьмы. — Его нигде нет. По крайней мере, его нет там, где мы смогли бы до него дотянуться.
— Только этого не хватало! — спрятав лицо в ладони и запустив пальцы в волосы, разочарованно прорычал Дэвид.
— Мы всё-таки его упустили, — невесело засмеялся Бэбил, смотря в звёздное небо, а в душе он радовался тому, что ему удалось избежать перезаписи.
***
Эхнатон словно прирос к полу: настолько его страшил Риши. Многие боялись Чуви, но Эхнатон прекрасно знал, что есть кое-кто страшнее его, и это был Риши и его охрана. Он нервно огляделся, но прекрасно понимал, что теперь ему точно не сбежать. Слишком много он потратил времени на болтовню с нерадивой сестрой. Нет! Эта была ловушка, и он знал о ней! Но Эхнатон даже в страшном сне не мог себе представить, что привлекут Риши и их.