«Что ж, мне это лишь на руку» — подумала Глициния, расплываясь в хитрой улыбке, и их взгляды встретились. Глаза Дэвида опустели, остекленели и уставились поверх уха девушки. Глициния аккуратно убрала свои руки с рук мусорщика. Те безвольно опустились. Она выдохнула и повернулась к краю крыши, как вдруг почувствовала страшную, пробирающую до мозга костей стужу. Затем она услышала почти незаметный шёпот сотни голосов, а после что-то потустороннее, чуждое, подкралось к ней. Девушка хотела повернуться, но не смогла это сделать. Её словно парализовало, сдавило, и вдруг Глициния услышала холодный и безразличный голос:
— Для пущей уверенности, Сплин: это точно она, и у неё ли Пандорум?
— А то! Она самая! — ответил из ниоткуда, наглый и грубый голос. — И эта тварь тоже при ней. В сумке!
— Первый, будь так любезен, больше не подпускай Третьего к телу, если он нам не понадобиться. Он ведь так и девушку убьёт, а Чуви за неё и… нас убить сможет.
— Прости, Дэвид, это всё из-за солнца, вот и потерял бдительность, — ответил новый голос, уставший и безразличный.
— Ладно, а теперь поверни её ко мне лицом и держи покрепче.
Девушку, против её воли, повернули на сто восемьдесят градусов, и она вновь увидела перед собой Шепарда. Мусорщик подошёл ближе и всмотрелся в неё, а Глициния, между тем, лихорадочно думала, скрывая беспокойство за маской нахальной улыбки:
«Как это понимать? Я ведь встретилась с ним взглядом! Он должен был перестать меня видеть! Нет!! Я не о том переживаю! Мне нужно сбежать! Но как? И кто это меня вообще держит? Что ещё за чудовище такое, узнавшее меня, и оно… там не одно? Нет, нет, всё это не так важно! Нужно что-то придумать, хоть что-либо!.. Подождите! Что этот, кем бы он ни был, сказал? Он жаловался на солнце? Так, так, жар или его свет? Стоп! Тени! Перед тем, как появился этот Дэвид, я увидела странную движущуюся тень. Сейчас немного за полдень и тени… должны ослабеть, а значит это существо боится света! Но как мне тогда освободиться? Может…»
— Чуви не очень стремиться мне помочь в моём личном деле, но я знаю, что ты очень дорога ему, — наконец, заговорил Дэвид. — А значит, он мог тебе что-то да поведать или же ты смогла у него выяснить то, что другим знать не нужно. Поэтому, перед тем, как тебя допросит кто-либо ещё, и пока Чуви занят семейными разборками, я, пожалую, выясню всё, что тебе стало известно о Пандорумах.
— Дэвид, Чуви это не понравиться, — предостерёг Первый. Из-под их ног стали доносится далёкие звуки разрушений, глухой треск и нечто механическое, стрекочущее и свистящее. — Он дал нам чёткий приказ. Задержать её и валить отсюда подальше.
— А мне не нравится, что мои действия зависят от настроения Чуви, — с лёгким раздражением, ответил Шепард, покосившись вниз. Он поднял левую ладонь с растопыренными пальцами, подсвеченную бело-голубым светом, и направил её ко лбу Глицинии. Девушка побледнела и попыталась освободиться, но это было бесполезно или… ей удалось пошевелить пальцами и особенно тем, который был ей необходим больше всего!
— Погоди, что ты удумал?! — огрызнулась Глициния, при этом пытаясь дотянуться одним пальцем до другого, на котором было одето нужное ей кольцо. — А как же моё право на сохранения личной информации?
— Можешь не переживать, я не собираюсь копаться в тебе глубоко, — безразлично уверил её Шепард, внимательно смотря ей в глаза. — Ты и твои личные воспоминания меня совершенно не волнуют.
«Он что и вправду может проникать в память человека? — испуганно подумала Глициния, закрывая глаза. — Мне нужно ещё время! Я почти дотянулась, но… времени слишком мало…»
Пальцы Дэвида почти коснулись лба девушки… и вдруг! Он почувствовал, как что-то очнулось в сумке Глицинии и зашевелилось, словно склизкий слизень. И в этот момент его внутренний демон тоже проснулся и жадно зашипел в голове. Дэвид резко отступил назад и схватился за голову.
— Дэвид, что с тобой случилось? — испугано спросил Первый.
— Нет… ничего такого, — сквозь зубы ответил он, пытаясь сфокусировать взгляд на пленнице. Ему кое-как удалось осадить зверя внутри себя. — Лёгкое недомогание. Это солнце… тоже не очень хорошо на меня влияет.
Дэвид снова потянулся до обездвиженной, как ему казалось, Глицинии, как вдруг крыша под его ногами вздрогнула. Он чуть вильнул в сторону и только благодаря АЛТ не упал. В этот самый момент Глициния дотянулась до камушка на кольце, сильно зажмурила глаза и нажала на кнопку. Вспыхнул яркий свет. Где-то взвыл тот, кого назвали то ли Сплином, то ли Первым, то ли Третьим, а перед собой, через закрытые веки, она увидела очертания Дэвида, прикрывающего лицо от яркой вспышки. Чуть ранее, когда Сплин взвыл от боли, она почувствовала, как отступила стужа, а её тело ей полностью подчиняется.