Леонид Кудрявцев, Дмитрий Федотов
Мусорщики времени
1.
Зажигалка. Я прищурился и взглянул на ее ауру. Неправильная она все еще, слегка недозрелая.
— Может, поищем другую? — участливо спросил Бородавочник. — А, Крэг?
Он искренне переживал. Как-никак мы компаньоны, независимое товарищество на равных паях по сбору во времени ненужных, чаще всего забытых или потерянных вещей. Нам все подойдет. Еда, оружие, предметы обихода и многое другое. Лишнее можно обменять в поселке. Впрочем, эта вот зажигалка пригодится самим.
— Не все так просто, — сказал я приятелю. — Мы в двадцать втором веке. Это тебе не сквозь джунгли юры или мела ломиться.
— Кто мешает нам вернуться в прошлое?
— А не ты ли сказал, что разжигать очаг обычными спичками — не круто?
— Я, конечно.
На физиономии волосатого, шириной со шкаф Бородавочника не было ни тени смущения. Неандерталец, не имеющий ни малейшего понятия о совести.
— Надо подождать, — сказал я. — С полчаса, ну, час. Вдруг зажигалка все-таки дозреет? Заодно посмотрим, как здесь живут люди.
— А что тут смотреть?! Лес как лес.
— Парк, вон даже скамейка есть. А что людей пока не видно, так это даже неплохо — никто не помешает.
— Хорошо, давай подождем, — согласился неандерталец. — Пойду прогуляюсь, полюбуюсь на этот парк будущего.
— Только осторожнее, ладно? — попросил я.
— Да я само благоразумие.
Бородавочник улыбнулся. Ну и видок: здоровенные зубы, массивные надбровные дуги, глубоко посаженные глаза, поблескивающие, словно у кошки. А улыбка при этом вполне человеческая.
— Неприятности случаются и с самыми благоразумными, — заметил я.
Зажигалка, «слегка недозрелая», отличалась теперь от «необходимой» лишь на волосок. Минут пять — и дело в шляпе.
Я огляделся. Бородавочник довольно быстро удалялся, он был уже шагах в десяти от скамейки.
И что мне мешает подобрать зажигалку? Интересно, каково в этом времени? Здесь мы, кажется, еще не были. А так хочется побольше увидеть и везде побывать. Впрочем, для этого надо жить вечно. Или хотя бы иметь возможность удлинять жизнь, увеличивая собственное время. На деле, получается, их два. То, в котором каждый вольный собиратель может путешествовать, и личное, так называемое невремя, никому не подвластное.
Аура зажигалки снова изменила цвет. Самое время ее поднять. И лучше поторопиться, пока о безделушке никто не вспомнил.
Я схватил с земли вожделенный приз и самодовольно улыбнулся.
Ну вот, теперь нам не придется разжигать костер с помощью увеличительного стекла, а то ночью и в дождливую погоду для этого даже приходилось переноситься во времени. Теперь все будет значительно проще.
И вокруг как будто ничего не изменилось. Хотя… где обормот?
Я выругался.
Моего спутника нигде не было видно. Исчез, словно его корова языком слизнула.
2.
Клетка была очень тесная, но Бородавочник каким-то чудом умудрился сесть в ней. Встать он, кажется, уже не в силах. Так и сидел в этом решетчатом пенале с несчастным видом, растерянно лупая глазами.
— Как это случилось? — спросил я.
— Прыгни на двенадцать часов назад и посмотри. Увидишь во всех подробностях.
— Выкладывай, как тебя сцапали, — велел я. — Все, без утайки. Быстрее спасу.
— А если не получится?
— Пошинкуют в научных целях. Когда они догадались, что ты неандерталец?
— С этого все и началось, — сказал Бородавочник. — Первое время они думали, что я неразумен, и говорили не таясь. Потом пришел какой-то начальник, прикрикнул на них, и рядом с клеткой болтать перестали.
— Когда они догадались? Скажешь ты мне наконец?
Институт, в котором содержали моего друга, был полон людей, и я то и дело смотрел на дверь, ведущую в коридор. Судя по ее ауре, у нас было по крайней мере полчаса, в течение которых сюда никто не войдет, но осторожностью пренебрегать не следовало. Если меня обнаружат здесь, избежать неприятностей не удастся. Обязательно последуют вопросы: «А как вы сюда попали?», «Отчего вас не увидела ни одна камера слежения?», «Почему у вас нет никаких документов?», и конечно, сразу после этого, словно опускающаяся крышка гроба, приговор: «Мы не можем вас идентифицировать. Кто вы вообще такой?».
— Все произошло очень неожиданно для меня, — начал рассказ мой доисторический товарищ. — У них… то есть здесь проходил семинар по живой природе. А для этого они…
— У кого это «у них» и кто это «они»? Давай поточнее, — перебил я его. — Сам понимаешь, важны все мелочи.
— Дети, блин, — почти прорычал Бородавочник. — Детишки великовозрастные. И их учитель, культурист хренов. Качок, понимаешь ли. Как он скрутил меня, до сих пор понять не могу. Быстро и легко, даже, можно сказать, изящно.
— Тебя? — удивился я.
Это Бородавочника-то? С его-то немереной силушкой?..
— Точно, точно, — подтвердил компаньон. — Упаковал в какую-то силовую сеть и прямиком сюда.
Я вздохнул.
— А перед этим? С чего он на тебя нацелился? Ты сказал, у них вроде семинар был. По отлову питекантропов, что ли?
— У них есть какой-то портативный анализатор, — сообщил Бородавочник. — Учитель прихватил его с собой на всякий случай. Вдруг попадется редкая птичка или зверушка. Он запустил его в автоматическом режиме и, как только я оказался в пределах досягаемости, узнал об этом.
— А ты что, увидев их, не смог убежать?
— Они были в каких-то мимирк… мимикрирующих костюмах.
Узник научного любопытства издал жалобный стон.
Я сделал шаг к клетке, в которой сидел мой незадачливый компаньон. И тотчас передо мной в воздухе возникло едва заметное розоватое свечение. Я застыл на месте, а потом осторожно отступил назад.
— О-па! — мрачно сказал Бородавочник. — Аура нехорошая? Догадливый.
— Она самая, — подтвердил я.
— С чего бы?
— Да какая разница? Может, сделав еще шаг, я попаду в поле зрения скрытых камер?
— Понятно, — ответил мой догадливый товарищ. — Слушай, а как ты меня отсюда вытащишь?
Я вздохнул.
Вот умеет. Что называется, зрит в корень.
— Как? — снова спросил Бородавочник.
Я пожал плечами:
— Придумаю что-нибудь.
— Думаешь, удастся?
— Уверен, — ответил я и, повернувшись к нему спиной, открыл дверь в иное время.
3.
— Еще информация?
Я взглянул на человека, задавшего этот вопрос, и покачал головой.
Помощник библиотекаря выглядел почти классически. Узкое бледное лицо, острая бородка, большие очки, крохотная круглая шапочка, черная мантия. Непривычными были только весьма малый рост да руки, способные растягиваться, словно гармошка. Не так давно, когда помощнику понадобилось снять с верхней полки хранилища кристалл памяти, руки его удлинились метра на три, не меньше.
— Хотите еще что-то узнать?
— Спасибо, я узнал все необходимое, — поблагодарил я. — Ухожу.
— Мы с нетерпением будем ждать вашего следующего визита.
Я неспешно вышел на улицу и тут же, прямо на ступенях хранилища информации, остановился. Утреннее солнце нещадно слепило глаза, дышалось, как после дождя, а мимо почти бесшумно тек по небу нескончаемый поток машин. Похоже, держались они в воздухе благодаря каким-то антигравитационным силам.
А что, неплохо. Может, стоит хоть изредка наведываться сюда?
Я взглянул на завитые спиралью купола ближайших домов, на их отливающие зеленью колонны, окинул взглядом сновавшую почти под ногами стайку голенастых, толстых робоптиц — они напомнили мне вездесущих и неистребимых голубей из моего времени. Робоптицы двигались рывками, словно герои плохо смонтированного мультика, жадно хватали крохотными манипуляторами рассыпанные перед ними металлические и керамические детали, дрались за них, издавая непонятные звуки, как из испорченного динамика.