Ходячие сто проблем материализовались возле музыкантов и стали о чем-то трепаться с Макаревичем. Представляю, что он там ему наговорил. Наверно, уже сватает меня в ансамбль. Сижу как на иголках и озабоченно зыркаю в ту сторону, не зная, что предпринять. Не выдержал, пошел сам нейтрализовывать вредоносные последствия.
- Привет, Андрей! Эта собака страшная тебя не слишком замучила своей болтовней? Не успеешь моргнуть глазом, как он в вашу группу затешится.
Макаревич повернул ко мне свое лицо и улыбнулся своей неповторимой, но немного озабоченной улыбкой:
- Привет, пацан! Ты, наверное, Павел? Твой друг рассказал, что ты на гитаре классно лабаешь. Извини, но нам к концерту надо готовиться. Потом подойдешь поиграть. Если автограф нужен, то гони ручку и куда закорючку лепить.
Отбрил меня Макаревич, короче. Только сейчас я прикинул свои действия со стороны и свой фамильярный тон. С понурой и покрасневшей мордой отваливаю к своим салатам. Медик дрейфует около барабанных установок, о чем-то оживленно переговариваясь с парнем восточной наружности. Впервые почувствовал легкую зависть к Вовке, умеющему непринужденно заводить разговоры с разными людьми.
Музыканты, наконец, заиграли свои нетленки. Ребята уже принесли свои мафоны и подготовились внимать. Да, живое исполнение "машинистов" не идет ни в какое сравнение с записями и перепевками. Начали с "Ты, или я", потом пошел "Продавец счастья". Музыканты выкладывались основательно и заслуженно награждались шквалом аплодисментов и восторженными криками, основным источником которых были столики юных хоккеистов. Андрей устал петь после пятой песни. Его сменил другой вокалист, парень с мужественным лицом, чем-то похожим на меня, вернее, Чику. Некоторые песни мне откровенно не понравились. Особенно "Из конца в конец" и "Летучий голландец". Тексты заумные, звучание перегруженное. Видно, что парни еще ищут свой стиль в музыке.
Когда музыканты выдохлись и собрались уйти на перерыв, Лиза вдруг засмеялась и предложила:
- А давай, ты свои песни сыграешь!
- Ты с ума сошла! Хочешь, чтобы меня посадили в колонию для малолетних? Ну, а тебя тогда посадят за подстрекательство к идеологической диверсии! - шутливо ужаснулся я.
- Никого тут не посадят. Здесь мои владения. Сыграй, Паш, уважь старика! - вдруг вклинился подслушивающий нас дядя.
Ничего себе мужик накирялся! За такие высказывания не то, что в Магадан, на тот свет по нынешним традициям можно залететь. Или я чего-то не догоняю? Конечно, я уже более-менее отъелся и отдохнул, но выступать перед малознакомой публикой совсем не хотелось. У меня с детства боязнь выступления со сцены перед большим скоплением людей.
Помню, как в школе мне пришлось принять участие в спектакле "Маленький принц". Я тогда был тоже в седьмом классе, как и Чика сейчас, хотя учились уже по одиннадцать лет. По пьесе играл пьяницу. Совсем небольшая роль. Нужно было задумчиво стоять перед рядами бутылок и отвечать на идиотские вопросы маленького принца, которого изображала моя тайная страсть - Ленка Пузырева. Из-за нее я и согласился тогда на это позорище, но сил моральных не рассчитал. Мало того, что со страху забыл все слова и мычал что-то невразумительное, так еще и громко пукнул. Актовый зал стонал от смеха. Ленка сожгла меня ненавидящим взглядом. А я тогда осознал, что никогда не стать мне артистом.
Решил пока отшутиться, надеясь, что дядя с Лейсан отстанут:
- Если вы, дядь Коль, старик, то я тогда принц уэльский Чарльз. И вообще я устал за сегодня и есть хочу. А завтра опять в школу.
- Паша, ну пожалуйста, хоть немножко, - усилила напор Лиза.
Она смотрела таким жалобным взглядом, что я не выдержал:
- Ладно, сыграю чего-нибудь.
Директор сам подошел к оставшемуся на эстраде музыканту, копающемуся в аппаратуре. Тот выслушал директора и произнес в микрофон:
- Уважаемые товарищи! Перед вами хочет выступить хоккеист Паша.
"Хочет выступить". Чтобы у меня были такие желания? Я сказал Лизе, что передумал, что не в форме, не в настроении и вообще хочу в туалет. Не кривил душой, кишочки от страха начали подвывать. Не знаю, что подумали пирующие, понаблюдав мое целенаправленное перемещение с деловой мордой в сторону выхода. В тиши шикарного туалета занял думательное место и погрузился в размышления.
Прошла почти неделя моей новой жизни. Можно много чего записать в свой актив. Чике я почти обеспечил режим неприкосновенности, если дядя не подкачает. Конечно, придется для него сделать кое-чего, пока я в этом носителе торчу. Неясны и мои личные перспективы. Веду себя тут, как на экскурсии в парке развлечений. Скорее всего, как ковбой на родео. Тело еще не в полной мере послушно. Иногда ведет себя, как бешеный мустанг. Понемногу осваиваюсь, но не могу привыкнуть. Не ощущаю себя частью этого мира. Ничего меня с ним не связывает, лишь ускользающая ниточка возможной встречи со своими родными. Странная коллизия - я попадаю в носителя, контачившего с очень близким мне человеком. Остается ждать, что скажет хранитель и выяснить правила игры для этих... Блин, не выговоришь..., квисцитов.