Мы долго стояли на крыльце и молчали.
— Ты уже выздоровел? — тихо спросила она.
— Нет. Я снова заболел, — ответил ей.
— Интересно чем же? — после заметного перерыва спросила она.
— Тобой! — ответил я.
Было тихо. Все замерло. Даже воздух был недвижим. Все ждало ответа…
— Не надо, Миш… Уезжай!
Утром я ушел на вокзал, но не уехал. Я залез в вагон, но не выдержал и вышел обратно на перрон. Мысли в раздрае, и не знаю, что делать. Зашел в зал ожидания и присел на скамейку. Одно было для меня понятно, что не смогу никуда отсюда уехать.
Сколько так сидел, обхватив руками голову, не помню. Только чувствую, что кто-то стоит около меня. Поднимаю глаза — Лора! Стоит и улыбается. Я вскакиваю и обнимаю ее, целую. Говорить ничего не могу. А она, немного освободившись, говорит:
— А я испугалась, что больше тебя не увижу…
Я боялась и желала его. Когда вырастаешь вне семьи и не имеешь авторитета, которому хочется безусловно верить, поневоле совершаешь множество ошибок. Приехала в этот маленький и старинный городок после окончания педагогического училища. Новая работа мне сразу понравилась из-за уважительного отношения коллектива. И заведующая и другие воспитательницы детского сада были в возрасте и взялись опекать меня несмышленыша. Дети мне всегда нравились, потому что я мечтала иметь в будущем большую семью. Не было раньше у меня никого в прошлом.
Виктор возник в моей жизни через месяц. Нас познакомили на дне рождения подруги. Он был неплох собой: нормального роста, строен, немного худосочен. Впоследствии выяснилось, что он еще и из богатой семьи. Подруги обзавидовались, а мне просто хотелось иметь своего бойфренда, чтобы было все как у других. Плохо было то, что он редко приезжал в наш городок на своем супернавороченном лексусе — жил с родителями в областном центре.
Однажды он перед приездом позвонил мне и предложил выбраться на шашлыки, но с условием пригласить подруг. В выходные здесь делать нечего и мои лучшие подруги — Настя и Лика — с удовольствием согласились на это мероприятие. Утром мы, разодетые в лучшие платья, вышли встречать Виктора к автобусной станции. Было очень тепло, середина лета. Нам было очень хорошо: мы смеялись, шутили. Я уже давно не виделась с Виктором и ужасно соскучилась.
Первым неприятным моментом оказалась большая толпа байкеров, сопровождающая моего бойфренда на ямахе. Виктора было не узнать в новом, необычном прикиде. Еще более неприятным было присутствие разбитной девахи за его спиной.
Надо было бы развернуться и молча уйти домой, но Виктор уговорил остаться. Деваха перескочила на другой байк. Я села на заднее сидение к своему другу. Подруги тоже загрузились в своих платьях по другим железным коням. Мы помчались на наше любимое место у живописного озера.
Погода не подкачала. Мы купались, ели шашлыки, пили пиво и танцевали под магнитофонные записи до заката. Потом вдруг я обнаружила, что мое платье пропало. Я пошла искать Виктора, но нарвалась на толстого и волосатого парня. О набросился на меня и попытался сорвать купальник. Я закричала и вырвалась. Внезапно я увидела Виктора и подбежала к нему, пожаловавшись:
— Твой приятель Толя меня хотел изнасиловать.
Ответ его меня поразил:
— А чего ты ожидала от вечеринки? Расслабься и получай удовольствия. Впереди целая ночь.
— Значит, вы специально одежду мою спрятали? Я все равно уйду домой даже в купальнике, — начала я ругаться.
В ответ тот рассмеялся:
— Уйдешь, только голой. Сама снимешь трусики, или помочь?
Это был другой Виктор, возможно настоящий. Как я могла так ошибиться в человеке? Вожделеющий взгляд холодных безжалостных глаз, кривая усмешка слюнявых губ, руки лихорадочно рвут остатки одежды и зажимают мой рот. В уши с тяжелым дыханием попадают грязные слова:
— Давно пора… Чтобы какая-то сучка меня динамила… Все вы — бл…
Где-то поблизости закричала одна из подруг.
Когда Виктор кончил, кто-то навалился сзади. Дальше я ничего не помнила.
Утром нам вернули одежду. Виктор сказал, чтобы даже не надеялись обращаться в полицию. Обещал выдать гонорар за прекрасную ночь любви. У Лики было избито лицо, и смотрела она на меня, как на лютого врага. Настя, наоборот, оказалась довольна всем. Она обнимала все время нового друга — бритоголового плечистого парня в татуировках. Вскоре команда байкеров уехала, оставив меня и Лику. Мне было омерзительно даже прикасаться к мужчине. И в дальнейшем при взгляде на любого человека мужского пола мне виделись черты Виктора: его злые глаза, кривая улыбка на молочно-белом лице.
Поздней осенью вытравила плод. С подругами больше не общалась. С какими-либо мужчинами знакомиться не желала, несмотря на неоднократные попытки коллег по работе. Жила все время одна. Даже подумывала уехать куда-нибудь из этого постылого города.
Однажды поздним вечером ко мне постучались. Какая-то сила заставила меня открыть дверь, хотя поначалу не собиралась. На пороге стоял молодой спортивный парень с открытым лицом. Он смешно открыл рот и таращил глаза, словно не мог выговорить застрявшее в горле слово. Снова, вопреки своему желанию, приглашаю войти ему и его товарищам. Им нужен был ночлег. Пустила их на чердак бесплатно, хоть они и предлагали какие-то деньги. Закрылась на всякий случай.
Какая же я дура! Самый молодой парень продрог и заболел. Пришлось его оставить у себя и лечить. С каждой новой встречей с Мишей я чувствовала, что омерзение уступает место влечению. Мне все больше хотелось находиться рядом с ним, слушать его остроты, любоваться красивым лицом, похожим на мордочку шаловливого зверька. Он быстро выздоровел и удивил меня великолепным ужином. Все было так хорошо, пока Миша не попытался меня обнять. Неприятные ощущения снова затопили меня. Стало трудно дышать и я вышла на улицу. Миша вышел за мной следом и стал извиняться. Потом сделал попытку признаться мне в любви. Мне не хотелось ощущать рядом с собой мужчину, и я попросила его уйти.
Только когда он ушел, а я поняла, что образ Виктора окончательно исчез, растворился, растаял из моего сознания. Миша сиянием своих глаз выжег из меня эту хворь. И еще я поняла, что полюбила его. И что скоро с ним обязательно встречусь.
…И вот я опять в своем новом мире. Вовка с Жекой уютно посапывали в унисон на диване. Луна лениво цедила скудными лучами через тюль, освещая обстановку жекиной комнаты. Помня финты в милицейской камере, я решил для новой раскачки мозгов использовать ванну. Если появятся грустные неожиданности, то их легко можно будет потом смыть водичкой из душа. Осторожно прокрадываюсь к туалету. Плохо, что здесь санузел совмещенный, как и в большинстве других домов. А вдруг кому приспичит, когда я в конвульсиях буду трепыхаться? Ладно, авось, пронесет. Сбрасываю с себя трусы и загружаюсь в ванну.
Я немного подучился управлять инициацией заложенных в меня программ, загружая их понемногу и растягивая процесс во времени. Температура и лихорадка с головной болью все-таки были, но не такие сильные, как в первый раз. Вода из гибкого душа дарила живительную прохладу разогретому до высоких температур телу. Информация наполняла меня, фиксируясь в глубинах нейронной структуры. Я проживал множество моментов жизней выдающихся личностей. Мне дарили свой опыт, восторг и вдохновение Пол Анка и Пахмутова, Джон Леннон, Дитер Болен и многие-многие другие.
В дверь кто-то забарабанил. Оказалось, что уже около шести утра, и жекина мама собиралась на работу. Она работала в доме отдыха поваром. Я приостановил процесс и выполз из туалета. Заметив мою красноту, женщина забеспокоилась и собралась вызвать скорую. С трудом отбился, соврав, что у меня так проявляется реакция организма на переутомление. Залез под одеяло и не заметил, как уснул.
Меня разбудил телефонный звонок около десяти часов. И не только меня. Дрыхнувшие как сурки Жека с Вовкой тоже резво вскочили. Жека понятно почему, а его сожитель по дивану оттого, что охально закинул свою тощую конечность на него. Я вылез со своего ложа и принялся делать силовую гимнастику. После инициации во всем теле раздражала неприятная слабость. Вовка заинтересованно наблюдал за мной. На мой молчаливый призыв присоединиться, поколебавшись, лег рядом.