С ритм-секцией обстояло хуже некуда. Кроме Вовки к этой вакации проявил интерес только один тридцатилетний мужчина с множеством парадоксально противоположных черт. Простецкое лицо колхозного мужичка обрамляли длинные русые волосы, перехваченные хипповской ленточкой. В дальнейшем выяснилось, что при своей консервативной профессии тракториста, он оказался яростным битломаном. За место рабочего сцены развернулось горячее сражение. Около дюжины парней записалось туда. Понятно, что вакансия рассматривается, как плацдарм, чтобы зацепиться и попасть в основной состав виа. Будем думать над их кандидатурами на индивидуальных собеседованиях. Никто не подписался под бас-гитару. Скорее всего, из-за непонимания. Ничего страшного, тряхну еще раз гитаристов. Объясню. Авось кто-нибудь не откажется овладеть басом.
Мои хоккеисты записались в вовкин блокнот под самый конец очереди и явили очень неплохое владение инструментами. Леха прилично отыграл на обычной гитаре. Вокал у него оказался средненький, но для школьных вечеринок подходящий. Жека и рыжий Тоха были знакомы с электрогитарой, но играли очень неуверенно. Закончили прослушивание, оставшись только впятером около полуночи. Остальные претенденты уже разошлись, приглашенные на завтрашнее собеседование. Я отсеял еще треть толпы, включая трех девушек. Не представляю, как я выдержал это мельтешение звуков, лиц, эмоций. От голодной смерти нас с Вовкой спасли сами конкурсанты, поделившись всякими пирожками, бутербродами, кусками курицы, а также чаем и кофе из термосов.
Ночевать решили пойти к Жеке, потому что баламутить родственников в такое позднее время было не порядочно. Кроме того, фактор жекиной мамы для наших с Вованом желудков тоже сыграл свою роль. Она уже спала, и мы осторожно прокрались на кухню, взяв штурмом и разграбив холодильник, сожрамши при этом огромный кусок вареного мяса. Медик раскопал кастрюльку с фаршем, и почти всю ее пожрал довольной мордой, не обращая внимания на округленные от удивления жекины глаза. Жека подхватил от Вовки эстафету, заставив уже меня изумляться, при этом чуть не подавившись:
— Гожусь ли я для ансамбля?
Он на самом деле не знает, или притворяется? Я сегодня накушался дядиных вывертов, и мои оголенные нервы искрят. Занятым мясной вкусностью ртом промычал что-то злое. А потом просто изругал комсорга за тупизну, кратко обрисовав ему место энтузиазма в любом солидном деле:
— Мне без разницы, кто будет солировать и тренькать на гитарах. Хоть Клавдия Игнатьевна, хоть сам Шумилов, хоть вы все хором, мне лично похрену. Могу поспорить на сотню рупий, что ты уже обговаривал с шефом конкретное место. А меня тут за обезьяну держите, черножопую? На хрена полшколы пригнали и на меня спустили? Мне что, нечем больше развлечься?
Ну, вот! Парень уже зашмыгал носом, заблестел глазами. Молча утопал в ванную, чтобы хоть немного освежиться перед сном и успокоиться самому. Пока обмывался под душем, пакостный гад Вовка занял мое начальственное ложе — отдельную койку — и срочно захрапел. Никакого уважения к моим талантам и заслугам. Пришлось укладываться спать рядом с Жекой.
Долго не мог уснуть, ворочаясь и переживая обстоятельства прошедшего дня. Ребята уже досматривали одиннадцатый сон. Решил просканировать Жеку на всякий случай, вспомнив его плаксивость. Мда, неожиданный результат. Небольшая, но все же опухоль сидит в щитовидной железе. Как и паразит, такое быстрым наскоком не лечится.
Обычно я сны не запоминал, но в эту ночь перед последним зимним днем приснились кошмарики. Я весь из себя такой миловидный обезьян скачу по веткам, добываю бананы. Хотя какие могут быть бананы в умеренной полосе на ветках дуба. Это креативные работницы московского зоопарка так пытаются отвлечь меня от хандры и простимулировать к активности. Эти курицы охренелые не видят, или просто делают вид, что не видят, что никакой я не обезьян, а обычный голый мужик, немного волосатый. И мне жутко стыдно прыгать по веткам, размахивая… этими самыми, перед взорами советских людей и прочих туристов. Голод — не тетка. Приходится принимать правила игры, пересиливая внутренние установки.
Ладно, когда наемся, то скроюсь в тех отдаленных кустиках. И фиг кто меня еще увидит. Будет вам обломинго-шоу. Сказано — сделано. Удаляюсь в укрытие под недовольный вой зрителей. Однако, что там за странный шум? Людей у вольера стало сильно много, и все куда-то смотрят. Мать мою… Смерть моя пришла. Надзирательницы привели здоровенную сисястую и губастую шимпанзюгу, всю покрытую буро-коричневой шерстью. Эта жуть нашла меня взглядом и немедленно кинулась в атаку. Не помня себя от страха, я стреканул от нее, ломая кусты и проснулся в холодом поту.
Сердце бешено колотилось. Раннее утро, но тетя Лена уже ушла на работу, парни дрыхли. Я осторожно, чтобы никого не разбудить, прокрался до туалета пожурчать малехо. Мимолетно кинул взгляд в зеркало и чуть не рухнул на пол. На меня из зеркального окошка взирало страшное чудище. Черные проплешины разрослись, захватив все участки кожи. Лицо приобрело бесформенный, будто обугленный вид. Этот видок вполне подходящ для праздника Хеллоуин, но не для повседневной жизни. Понятно, почему обезьяны во сне прыгали. Где-то я слышал про поверье, что сны в ночь с четверга на пятницу сбываются. Неужели я действительно мутирую?
В мрачном настроении забрел на кухню c желанием найти курятину. Не в смысле мяска жирануть, а дымком попыхтеть. Не курил уже тысячу лет, но теперь уже все было пофиг. На кухонном столе белела записка из тетрадного листка в клеточку: — «Сынок, свари макароны и сардельки для твоих очень голодных гостей. Мне нужно сегодня на работу пораньше. Целую, мама». Хорошо, что теперь не видно, как я краснею. Настроение теперь не просто мрачное, а дип-пепольное до дрожания конечностей, до скрежета зубовного. Записочку смял и выбросил в мусорное ведро. Ладно, намек понят. Перегостили мы тут с Вовкой.
Я горестно уставился в окно, сидя в трусах на маленькой кухонной табуретке. Немного отлегло. Ситуация, если подумать, не безнадежна. Попытаюсь полечить себя. Конечно, есть вероятность, что накосячу. Без понимания сути болезни сложно подобрать способ лечения. Но лучше хоть что-то сделать. В крайнем случае, залягу в больницу, и пусть доктора развлекаются со мной.
С виа вышел полный абзац, вопреки ожиданиям. Развлечься классным музоном в ближайшее время не получится. Сам не пойму на что надеялся? Даже при самом бешеном энтузиазме, минимум пару месяцев нужно натаскивать парней для более-менее приличного уровня исполнения. Вон, «машинисты» годами распевались и разыгрывались.
Времени до дня «х» осталось чуть больше трех недель. Что-то надо предпринять, чтобы не завязнуть тут надолго. Тем более в образе тролля из сказки с кожей цвета печеной картошки. Чику жаль, хотя он в любом случае загибался, со мной, или без меня. Все равно, не хочется быть причиной чьей-либо гибели. Нужно покопаться еще раз в небесной библиотеке и отыскать наиболее безопасный способ удаления своей личности.
Вспомнился анекдот советских времен. Тогда существовали запреты на выезд из Советского Союза евреев. Старый Абрам несет через пограничный пост клетку с попугаем. Ему говорят, что птицу можно вывести только в виде чучела. Попугай услышал и говорит Абраму:
— Хоть чучелом, хоть тушкой, но нужно валить отсюда.
Надо валить хотя бы потому, что одна из основных моих потребностей под большим знаком вопроса. Придется тогда маньячить по кустикам, отнимая у несчастных комсомолок трусики. Или к тете Клаве обращаться, подвергая опасности свои… эти самые.
По возможности надо выполнить обещания, хотя бы самые важные. Нужно зарядить милицию уликами против Панка, излечить друзей, раскрутить паркур, чтобы молодняк реализовывал свою неуемную энергию не в наркоте, а в спорте и в красоте.