— Ясное дело… — равнодушно хмыкнул Чика.
Немного помолчав, Медик продолжил:
— А ты классно позавчера пел. Пацаны только о тебе говорили…
— Кому я пел? — обалдел Чика.
— Всем, — удивленно ответил друг, — Опять стал придуриваться?
— Да иди ты в баню. Не пел я никому. Ни вчера, ни позавчера, — возмущенно заорал Чика.
Друзья вошли в школу и наткнулись на группу дежуривших ребят-восьмиклассников. Те заставили их надеть красные галстуки. Не только шпана, но и правильные семиклассники старались не носить эти символы эпохи, особенно после того, как в октябре стали комсомольцами некоторые из них. Пионервожатая Варвара впадала в истерику, если обнаруживала пионера без красного галстука.
— Хочешь, Шило подтвердит, что ты пел еврейские песни? — предложил Медик.
— Чего? — перекосился Чика.
Медик пожал плечами, а Шило подошел к ним и начал, захлебываясь от восторга, рассказывать, как его брат офигел от песен Чики, и что он хочет встретиться с ним.
Друзья осторожно просунулись в кабинет физики на первом этаже. Валерия Аркадьевна, маленькая улыбчивая женщина, заметив их, жестом пригласила войти.
— Надо же, — усмехнулась она, — Скоро конец света наступит. Пришли и опоздали всего на пятнадцать минут самые отъявленные двоечники Медведев и Чекалин.
Друзья хмуро отмолчались и вознамерились занять свою любимую заднюю парту у окна, но были остановлены учителем у доски.
— Чекалин, напомни мне тему прошедшего урока? — спросила физа.
В чикиной памяти ответа не нашлось. Медик неожиданно назвал тему. Это удивило учителя.
— Хорошо, Вова, садись! Послушаем сначала Чекалина, у которого положение аховое. А ты его дополнишь, — предложила учительница.
— Чего рассказывать? — старательно тупил Чика.
— Чего знаешь. Понятно, садись. Медведев к доске! — скучным голосом сказала физа.
— Он у доски боится выступать. Дайте ему задачку какую-нибудь. Он справится, — тихо попросил учителя почти на ухо, вылезший на первый план я.
— Ладно, пусть, — согласилась с моим предложением немного удивленная Валерия.
Печальный Вовка подошел к столу, но был отправлен обратно за парту с указанием решить три упражнения из задачника до конца урока.
Еще более опечалившись, он прошествовал к парте и обреченно прошептал мне:
— Теперь домой лучше не возвращаться.
— Может, вместе попробуем, — предложил ему.
Я накропал на листочке ответы — задачки оказались простенькие, хоть и с подвохом. Занимаясь в своем детстве радиоделом, я не мог не знать законы электрического тока. Дал списать несчастному другу свои решения. Перед окончанием урока он отдал листок с ответами, подошедшей к нашей парте физе.
— Невероятно! — прошептала она. — Я хочу тебе поставить… оценку пять.
Пацан чуть в обморок не грохнулся. Потом, в приливе благодарности тисканул мне плечо. Ладно, джин сделал свое дело — джин должен уйти. Ушел.
Чудеса для Чики продолжались. На перемене многие проходящие мимо школьники пытались пожать ему руку, выразить каким-либо образом свое уважение. Некоторые напевали:
— С добрым утром, тетя Хая! Вам привет от Мордыхая…
Или:
— Эх, хвост, чешуя. Не поймал я ни х…
После перемены нагрянула алгебра с ее контрольной, варианты были выписаны на доске. Я снова решил помочь Вовке. Мне все больше нравился этот искренний паренек, дружащий с таким уродом Чикой. Поэтому и вылез на первый план.
— Смерть моя пришла, — трагическим шепотом сообщил Вовка.
— Не ссы, прорвемся! — утешил его.
Совершенно не понимаю, чего тут можно бояться? Я решил всю контрольную в голове когда только присаживался за парту. Нужно сравнить квадратные корни чисел. В квадрат возвести и все дела. Порешал на листочке и передал Медику. Оставшееся время до звонка рисовал рожицы в тетради. Прозвенел звонок, все сдали свои работы. Я свои рожицы тоже.
— Ну вот, а ты боялся, — толкнул я в бок друга.
Тот облегченно вздохнул, а я сбросил управление на партнера.
На литературе Валентина Сергеевна рассказала о странном всплеске у школьников к творчеству Есенина. Из библиотеки забрали все его книги. Призналась, что сама любит этого поэта и весь урок рассказывала о нем. Чика глазел по сторонам, разглядывая лица одноклассников, вернее девчонок. Некоторые выглядели вполне зрелыми и на мордочку приятными. Особо тут нечего надеяться, но смотреть просто так было интересно. Девчонки тоже поглядывали исподтишка. Чикина память отмечала худенькую молчаливую девочку с круглым лицом Бекетову Ленку. Она сидела на первой парте с толстой Светкой Романовой. Обе отличницы. Допустим, я закадрю школьницу. Кое-какие способы знаю. И что? Вздыхать на скамеечке? Такое мимо моих интересов. Мешать парню не буду, но и помогать — тоже.
Следующий урок — география прошла с ЧП. Кто-то испортил воздух в классе, а крайним как всегда оказался Чика с выгоном из класса и записью в дневник. Пацан не стал спорить и, насвистывая, пошел бродить по школе. Большая перемена по средам сливается со спаренными уроками физкультуры по договоренности с физруком Алешей, Алексеем Ивановичем, чтобы уйти пораньше домой. У Чики все равно освобождение, но физрук заставлял присутствовать. Оказалось, Алеша серьезно обижен из-за отказа участвовать в лыжных соревнованиях. Чика устроился на скамеечке и пялился на девочек в трусиках и маечках.
А Бекетова очень даже неплоха. Фигурка точеная, ладная. Светкины буфера ненормальны для ее возраста. Прыгать с ними ей противопоказано. На центрифуге если ее раскрутить, взлетела бы. Ладно, это уже чикины фантазии, не мои.
Обе подружки сражались в волейбол в одной команде с Медиком и безнадежно сливали игру. С ними были еще пара девочек и один пацан. Какие-то они все тут вялые, амебистые. Вовка пахал за всех, прыгал бешеной саранчой, вопил раненым оленем, но это мало помогало. Мне оставалось только сочувствовать издали другу.
— Вот… — сказал он, подойдя ко мне, когда они окончательно продули.
Его глаза смотрели обиженно и обличающе.
— Что, вот? — хмуро удивился Чика.
— Мог бы помочь нам выиграть.
— С хера ли?
— Алеша пообещал по пятаку победителям… — горестно вздохнул Медик.
Ах, вот оно что! Шпанистый пацан Медик вдруг начал коллекционировать хорошие отметки. Хоть какое-то благое дело я совершил своим появлением в этом мире.
Раздевалка и душевая удивляли своими размерами. Вспомнив, что не принимал душ после ночных приключений, решил помыться вместе с Медиком и другими одноклассниками. У Вовки даже шампунь нашелся. Правда, с таким шампунем скорее лысым станешь. Щиплется и воняет химией и не мылит почти. Мочалкой шкрябал себя несколько раз. Потом с Вовкой терли друг другу спину. Только при наличии большого количества голых пацанов обнаружил, что могу среди них выиграть звание самого тощего. Что тут играло значение: бескормица, или гены. Надо бы немного раскачать мышцы на тренажерах, и на белковое питание подсесть. А Вовка занял бы второе место после меня. Но здесь ситуация связана с ростом. Друг запаздывает с физическим развитием, своим видом напоминая скорее пятиклассника.
После душа хотели зайти в столовку, но я вспомнил, что денег нет. Смущаясь, попросил Вовку меня покормить. Тот огорченно похлопал глазами и сказал:
— Я рубль тот дома заныкал. А батиных денег на нас двоих не хватит. У тебя же вон сколько денег позавчера было.
— Мать обнесла. Мне хотя бы полкотлетки, — жалобно заканючил я.
— Мои сейчас все на дежурствах. Мне велено в школе отобедать, но в холодильнике ведь что-то найдется, — принял решение и повеселел Медик, — Вместе поедим, а потом ко мне домой пойдем.
В столовке полно школяров. Подошел, меня заметили и рукой замахали. Пропускают знаменитость в перед очереди. Предоставил Медику сделать выбор, которого все равно нет. Суп вермишелевый и суп диетический, котлета, к которой на гарнир картошка и макароны. На третье, компот и кофе со сливками, который от слова «сливать». Тетка-раздатчица молча кинула порции на полки. «Лопай, что дают». Медик взял на нас двоих суп и второе. Без компота как-нибудь обойдусь. Взял побольше хлеба. Суп не вкусный, но сытный. Вдвоем мы его спокойно уговорили. А вот второе не подкачало. Картошка с подливой всегда была моей любимой едой.