Турецкое вторжение в Европу с XIV в. приобрело особый размах в XVI-XVIII вв., при том, что экономически турецкие завоеватели уже тогда уступали передовым странам Запада. Отголоски начавшегося длительного периода противостояния, в том числе и по проблеме «европейскости», слышны и в современной Европе. В 2007 г. экс-президент Франции Н. Саркози в контексте отношений со странами Средиземноморья и Турцией так изложил своё видение проблемы «быть европейцем»: все страны мира не должны интегрироваться в Европу[15]. Между тем, нельзя не признать, что расширение европейского влияния за пределы ЕС содействует укреплению его позиций как международного игрока.
Радикализация ислама, выразившаяся в крайних формах экстремизма и сериях террористических атак, осложнила обстановку в Европе. По мнению французского эксперта М.-А. Перуз де Монкло, интернационализация ответа на терроризм могла привести и к интернационализации его угрозы. На Западе господствует упрощённый подход, когда любые антиправительственные группировки в Африке, даже криминальные, относят к джихадистским[16]. После серии вооружённых вмешательств западных коалиций в Африке и на Ближнем Востоке в Европу в 2015 г. хлынул поток беженцев. Беженцы из зон военных конфликтов и гуманитарных катастроф, по прогнозам, составят самое социально обездоленное звено глобального переселенческого потока, внося свой вклад в дестабилизацию социального уклада принимающих сообществ[17].
В целом доля мусульман в населении ЕС выросла с 4% в 1990 г. до более 7% к 2017 г.[18], с учётом расширения ЕС за тот же период с 12 до 28 стран-членов. Зарубежные исследователи порой приводят устаревшие данные по численности мусульман в ЕС. Так, в статье 2019 г. указываются цифры за 2016 г. и утверждается, что отношение к мусульманам зачастую обратно пропорционально их реальному присутствию в странах: оно особенно негативно в государствах Балтии и Вишеградской группы (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия) с минимальной долей исламского населения[19], не принявших мигрантов после кризиса 2015 г. А в странах с большей долей мусульман в населении к ним относятся лучше.
С одной стороны, исходя из исторического опыта, отношение к мусульманам закономерно должно быть более прохладным в странах Восточной и Юго-Восточной Европы, которые в своё время пострадали от турецко-османских завоевателей. Северным странам Европы арабы и турки не угрожали, и там, особенно в Нидерландах, Швеции, Финляндии, к мусульманам относятся гораздо лучше. По данным Pew Research Center, среди стран — членов ЕС принять мусульман в качестве членов семьи готовы в Нидерландах — 88% респондентов, Дании — 81%, Швеции — 80%, Финляндии — 66%, в Венгрии — 21%, в Чехии — всего 12%[20].
С другой стороны, выборы в Европарламент (ЕП) 2019 г. в общем показали укрепление позиций крайне правых сил, которых объединяет антииммигрантская риторика. В ряде случаев важную роль в таких итогах сыграло значительное присутствие в стране мусульман. В государствах с их высокой долей населении (Франция — 8,8%, Бельгия — 7,6%)[21] на выборах в ЕП удачно выступили крайне правые партии. Во Франции «Национальное объединение» заняло первое место (23,31%), опередив правящую президентскую партию Э. Макрона. В Бельгии первые два места заняли правые националисты — «Новый фламандский альянс» (первое место и 13,47% голосов) и некогда маргинальные крайне правые евроскептики «Фламандский интерес» (второе место и 11,45%). При этом в ФРГ (6,1% мусульман в населении страны), получившей «прививку» от крайне правых по итогам Второй мировой войны, крайне правая партия «Альтернатива для Германии», несмотря на четвёртое место, набрала 11% голосов. А в Нидерландах (7,1% мусульман и положительным отношением к ним в обществе) крайне правая «Партия за свободу» добилась поддержки лишь 3,53% избирателей (13,32% в 2014 г.)[22]. На Кипре, даже на фоне длящегося с 1974 г. конфликта между южной (греки-киприоты) и северной частью (турки-киприоты, составляющие примерно четверть населения острова — коренные жители, а не мигранты), крайне правые вообще не прошли в ЕП. Таким образом, эти выборы не продемонстрировали общей закономерности, на них сказались внутристрановые факторы различной природы.
15
Le discours d'investiture de Nicolas Sarkozy // Le Monde. 15.01.2007. URL: https://www.lemonde.fr/societe/article/2007/01/15/le-discours-d-investiture-de-nicolas-sarkozy_855369_3224.html (дата обращения 18.03.2017).
16
Pérouse de Monclos M.-A. L'Afrique, nouvelle frontière du djihad? P.: La Découverte, 2018. P. 196, 58.
17
Мир 2035. Глобальный прогноз / под ред. акад А.А. Дынкина. ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН. М.: Магистр, 2017. С. 77-78.
18
Кузнецов А.В., Фитуни Л.Л., Рыжкова Е.А., Трофимова О.Е., Филоник А.О. Исламские финансы и их специфика в Европе // Мировая экономика и международные отношения. 2017. Т. 61. №12. С. 53.
19
Ricci A.D. Attitude towards Muslims often inversely proportional to their actual presence // VOXEurop. 2019, February 11. URL: https://voxeurop.eu/en/2019/islam-europe-5122647 (дата обращения 13.08.2019).
20
Vast differences across Europe in public attitudes toward Muslims. 2018, October 24. URL: https://www.pewforum.org/2018/10/29/eastern-and-western-europeans-differ-on-importance-of-religion-views-of-minorities-and-key-social-issues/pf_10-29-18_east-west_-00-00/ (дата обращения 01.02.2019).
21
Hackett C. 5 facts about the Muslim population in Europe. URL: https://www.pewresearch.org/fact-tank/2017/11/29/5-facts-about-the-muslim-population-in-europe/ (дата обращения 21.02.2018); Muslims make up 4,9% of Europe's population in 2016. URL: https://www.pewforum.org/2017/11/29/europes-growing-muslim-population/pf_11-29-17_muslims-update-20/ (дата обращения 19.02.2018).
22
Résultats des élections européennes 2019. URL: https://resultats-elections.eu/resultats-des-elections/2019-2024/ (дата обращения 16.08.2019).