Берберы в ал-Андалусе, пришедшие большей частью из горных районов Северной Африки, осели в областях со сходными природными условиями и жили скотоводством. Пока ал-Андалус оставался частью Дамасского халифата, его правителей назначал наместник Ифрикии (Тунис), чья резиденция была в Кайруане, а не халиф непосредственно. Это представляется весьма разумным — путь до Дамаска был далек и связь с ним занимала много времени. В период с 716 до 756 г. на посту правителя ал-Андалуса побывало около двадцати человек, причем некоторые по нескольку раз. Только трое удерживались на этой должности по пять или более лет. Некоторые исполняли обязанности правителя лишь временно, замещая тех, кто пал в бою с христианами или погиб другой смертью. Удаленность от Дамаска и даже от Кайруана практически предоставляла им независимость (несомненно это и служило причиной столь частой их смены). Однако, как и халифы, эти правители не были самодержавными, они должны были считаться с мнением арабских авторитетов в ал-Андалусе. Последний из наместников, Йусуф ибн Абд ар-Рахман ал-Фихри, был, видимо, назначен после выборов в этой провинции (747). В это время власть халифа в Дамаске уже пошатнулась. Сразу после завоевания столицей ал-Андалуса была Севилья (вместо висиготского Толедо), но к 717 г. главным городом становится Кордова, расположенная в центре страны.
2. Конец наступления
Поскольку Висиготское королевство распространялось на юг Франции, естественно предположить, что арабы оккупировали и эту часть страны. На самом деле эти районы превратились в часть вакуума, который они создали вокруг себя, уничтожив висиготскую административную систему. К сожалению, сведения о захвате мусульманами французских земель весьма скудны, но представляется, что, если бы во Франции пистиоты оказали мусульманам сколько-нибудь серьезное сопротивление, оно было бы упомянуто где-то. Набеги на район Нарбонна начались вскоре после покорении Испании. Конечно, к 719 г. тогдашний арабский намесник Самх смог захватить Нарбонн и продвинулся до Тулузы, но энергичные действия Эдо привели к изгнанию мусульман из Тулузы в 721 г.
Такой поворот событий не остановил однако попыток мусульман проникнуть во Францию. В 725 г. были заняты Каркассонн и Ним, оттуда был направлен отряд на север, в долину Роны. Как сообщают, он достиг Отона на реке Соне или продвинулся еще дальше. Однако эта пробная операция, видимо, не имела продолжения. Имеете этого Абд ар-Рахман ал-Гафики отправился на разведку другого пути — к западу от Пиренеев. В 732 г. он собрал свои войска под Памплоной и двинулся на Францию через Ронсевальский перевал. Эдо Аквитанский был разбит, мусульмане заняли Бордо. Затем они стали теснить христиан на севере, в направлении Тура, где рассчитывали захватить богатую добычу. Однако Эдо предупредил Карла Мартела, франкского принца, чья власть к тому времени все возрастала, — и тот сразу понял, насколько серьезна опасность. Он выступил на юг, чтобы предотвратить угрозу мусульманского нашествия, и к концу октября 732 г. между Туром и Пуатье состоялось сражение, известное как битва при Туре и Пуатье. Мусульмане были разбиты, их предводитель погиб. Часть их войска отступила к Нарбонну. Другие попытки мусульман вторгнуться во Францию этим западным путем неизвестны.
Прежде чем рассматривать значение битвы при Туре полезно будет упомянуть о некоторых событиях, непосредственно последовавших за ней. В 734 г. мусульмане вновь проявили интерес к Ронской долине: организованный в Нарбонне поход привел к захвату Арля и Авиньона. Однако около 738 г. мусульмане были отброшены назад Карлом Мартелом. Он даже предпринял наступление на Нарбонн и некоторое время держал город в осаде, но взять его не сумел. Других известий о событиях в этом районе нет — вплоть до времени падения Дамасского халифата. Затем, скорее всего в 751 г. (но возможно, что не ранее 759 г.), преемник Карла Мартела наконец отвоевал у мусульман эту важную базу.
Битву при Туре часто называют одним из решающих сражений в мировой истории. И хотя в некотором смысле это так и есть, точнее было бы определить ее как высшую точку прилива, за которой начинается отлив. Она не привела ни к каким катастрофам для центральной военной и политической власти арабов. Она вообще почти ничего не изменила для арабов, только руководители их поняли, что направление к западу от Пиренеев не следует считать подходящим путем для экспансии. Поражение, нанесенное им Карлом Мартелом в 738 г., показало, что экспансия вдоль долины Роны также стала затруднительной и нежелательной. Ведь все эти походы во Францию полностью соответствовали политическим устремлениям, которые стимулировали продвижение мусульман по Северной Африке и Испании. Хотя частные мотивы отдельных участников похода могли носить религиозный характер, хотя религиозные факторы могли влиять на общую стратегию, но непосредственной целью этих походов все-таки был грабеж. Мусульман интересовали в основном те районы, где этот грабеж был легче. Они готовы были сражаться, даже сражаться жестоко, — но все это до определенных пределов. Если продвижение в каком-то направлении сулило упорную и затяжную борьбу, добыча переставала оправдывать усилия, приложенные к ее захвату, и разведывательные отряды направлялись в другую сторону. Поэтому победа Карла Мартела при Туре в действительности лишь показала арабам, что возросшие силы противника делают невыгодным в данный момент дальнейшее продвижение в том направлении. Последующие действия этого государя против Нарбонна продемонстрировали, что операции во Франции вообще не приносят более пользы.