Небольшая освещенная тусклым желтым светом, комната, в которой он оказался, гудела и мелко вибрировала. За стеной заработал электромотор, и что-то большое переехало с места на место. Коротко свистнул клапан, сбросив избыточное давление невидимого компрессора. Пол представлял собой рифленые металлические листы, сшитые меж собой круглыми клепками. С одежды вниз стекала вода. Под ногами появилась лужа.
Так же как в случае с капсулой, теперь уже окрепшие ноги, уверенно повели его вдоль по коридору к распахнутой двери. По пути таких дверей было еще пять. Четыре раскрытых и одна замкнутая. Он точно знал, что она замкнутая, и обошел ее, слегка прижимаясь к противоположной стене. За этой дверью было что-то очень неприятное и отвратительное. То, чего следовало избегать. О чем он хотел забыть. Из-за чего ему пришлось забыть и все остальное.
Кристина (1)
Ее скорость мышления в миллионы раз превосходила человеческую. В работе это было преимуществом, в бездействии оказалась проклятием. Она укрутила уровень собственного энергопотребления в шестьдесят восемь раз, снизила частоту работы процессора до минимума, но это не помогло. Каждый день превращался в вечность.
Чтобы хоть как-то развеять тоску она выходила к первому пути. Она по-прежнему называла это место «Первый путь», хотя на деле «путь» давно превратился в канал. Кристина подходила к краю платформы и часами смотрела в воду. Вода была единственным меняющимся объектом. Если повезет, можно было увидеть, как мимо проплывает кусок льда. Или труп. Да, да. Человеческий труп. Правда, это произошло только однажды, зато мертвецов было не меньше десятка. И все в шлемах. Это потом из разговора с Майро она узнала о подводном течении и потерянном корабле. А тогда она подумала, что это летчики. Какая глупость! Недостаток информации может ввести в заблуждение даже машину. Но к черту воспоминания. По сравнению с сегодняшним происшествием все это полная ерунда.
Когда Эмстон появился на приемной платформе, она подумала, что наконец-то сошла с ума. Такой финал одиночного заточения она вполне допускала. Почему нет? Если она может хотеть, ждать, ненавидеть - что мешает ей чокнуться? Она запустила проверку жесткого диска, еще раз просмотрела изображение с камер видеонаблюдения. Но нет. Все верно. Сама она в абсолютно рабочем состоянии, а доктор Эмстон действительно бродит по коридорамУзловой Станции.
Что ж, иногда события развиваются вопреки логике и назло самым остроумным прогнозам. Она искала его сотнями чужих глаз на расстоянии в миллионы парсек, а он сам явился к ней. Поистине, как говорит этот придурок Майро, жизнь полна сюрпризов. Даже если она проходит в жестяной коробке. И в таких случаях ее тетрабайты памяти и тетрагерцы скорости оказываются совершенно бесполезны. Это Эмстон. Точно он. Сто процентное совпадение антропометрии и самостоятельное посещение восстановительной камеры. Этих двух обстоятельств было вполне достаточно, чтобы развеять любые сомнения. И все же, что-то было в докторе не так. Память не вернулась к нему полностью. В противном случае, они бы уже встретились и поговорили. Нет. В противном случае, он бы не оказался здесь снова.
Игорь (2)
Размерами помещение, в которое вошел Игорь, напоминало камеру в плавучем концлагере Майро. Но только размерами. Это была вполне приличная, хотя и неприбранная комната. Стол, два мягких стула и кровать. На дальней стене находился гладкий черный круг, окантованный клепками, похожий на иллюминатор.
На столе стоял раскрытый чемоданчик, разбитый на отделы. Похожий на тот, в котором дома Игорь хранил инструменты для работы по дому. Внутри были навалены пачки таблеток и пузырьки. Большая часть названий на этикетках было выполнено теми же иероглифами, которые Игорь видел перед входом «Эдем» и на прикрепленных к стенам лачуги Дельмара журнальных страницах. Но не все. Порывшись, он отыскал две упаковки с названиями на латинском и указанием производителя - «Плива», Хорватия. В куче с медикаментами лежали ланцет, зеркальце и пара старинных стеклянных шприцов.
Рядом со столом лежал перевернутый стул и валялись две тряпки. Они оказались форменными майкой и штанами. То ли нижним бельем, то ли пижамой. Кровать в углу была расправлена и смята. По сравнению с кучами вонючего тряпья, в которых ему в последнее время приходилось спать, белье можно было назвать свежим. Подушка выглядела пугающе знакомой. Он взял ее в руки и внимательно осмотрел. Никаких пятен крови на ней конечно не оказалось.
Игорь сложил руки козырьком и черному стеклу на стене, пытаясь разглядеть, что там снаружи. За спиной вдруг что-то вспыхнуло изумрудным светом. В воздухе возникло объемное чуть дрожащее изображение человеческой фигуры. Это была женщина в зеленом платье. Она улыбалась.
Он вспомнил ее. Она стояла на платформе и помахала рукой Динку. И Динк, сохранявший олимпийское спокойствие при въезде в стену, вдруг смутился и занервничал.
- Император Картенда приветствует гостей Узловой Станции, - сказала женщина и в приветствии слегка коснулась ладонью своей груди, - Меня зовут Кристина. Искусственный интеллект шесть нолей четыре два восемь. Я чем-то могу быть вам полезна?
О том, что на Мобле ее звали «Электронный Визирь» она говорить не стала. Это имя никогда не нравилось ей.
- Да. Спасибо, - ответил Игорь.
Ситуация здорово напоминала прибытие на скалу. Резкая, фантастическая смена окружающего мира, не имеющая рационального объяснения. Снова провал в памяти? В прошлый раз, Игорь чувствовал себя слишком скверно для того, чтобы удивляться. Теперь же мысль заметалась в поисках объяснения.
- Мы где-то под водой? – спросил Игорь.
- Не совсем.
- Под землей?
- Это из-за черноты за иллюминатором вам хочется оказаться под чем-то? Вынуждена вас разочаровать. Мы на поверхности. Снаружи вечная ночь. Даже не знаю, зачем здесь окна.
- А где выход?
-С Узловой Станции нет выхода. Есть только подъездные пути. Двенадцать из четырнадцати разрушены. Еще один, тот по которому вы прибыли, затоплен водой. Выход не нужен. Любую техническую проблему можно решить изнутри.
- Остается еще один. Где он и куда ведет?
- Он вам тоже знаком. Это дорога на Мобл. К приемному терминалу. Но на станции нет ни вагонов, ни электровозов.
Игорь подошел к фигуре вплотную и просунул руку сквозь изображение.
- А я мог бы поговорить с кем-то кроме голограммы?
- К сожалению, нет. Если хотите я могу отключить изображение и оставить только звук.
- Здесь нет людей?
- Ни одного. Но не стоит огорчаться. На станции есть все необходимое для полноценной жизни. Еда, кровать, климат-контроль. И надежный помощник в моем лице.
- Еда? – переспросил Игорь.
От мысли о еде рот наполнился слюной. Но что он будет делать, если она предложит ему консерву?
-Овсяная каша и чай с лимоном.
Игорь выдохнул.
- Серьезно?
- В секторе «Д». Прямо по коридору и направо, вниз расположена кухня. Надо взять из сушилки поднос, поставить на него тарелку и стакан и поставить на стойку под автоматом питания.
Женщина кивнула головой, улыбнулась и исчезла. Шум динамиков замолк.
На полу сектора «Д» лежало красное ковровое покрытие с коротким, приятным на ощупь ворсом. Бледно серебристые алюминиевые панели стен были сшиты строчками аккуратных круглых клепок и украшены сложным пластиковым орнаментом. «Индустриальный ампир» - так можно было охарактеризовать внутреннее убранство помещения.
Железный шкаф в углу, похожий на банкомат, выдал Игорю порцию овсянки и стакан чая с двумя ломтиками лимона. Чай был сладким, а вода в нем, как и положено, без цвета, вкуса и запаха. Ужин разморил его. Он вернулся в комнату, лег на кровать и заснул.
Барри (1)
Из вежливости Барри сделал вид, что слушает Дельмара. На самом деле он прислушивался к голосам за стеной. Без Диллы игра в бридж превратилась в собрание мертвецов. Ни шуток, ни смеха. Сит сказал, что ее убил сердечный приступ, но Барри видел ожег от шокера на шее трупа.