Возможно, Скоморохова бы и победила в борьбе за обезличивание кадров. Прежний командир части успел даже приказ издать о немедленном переодевании, неповиновение каралось внеочередным нарядом по камбузу, да тут на узел связи пришла новая телефонистка, жена адмирала Мотылевского. Не век же ей "кушать подано" талдычить. Бибигонша не желала заковывать свои крупные формы в форменные одежды. Накануне контр-адмирал, привез из Голландии, где представлял наш флот, чемодан обновок, в которых даже кобылица Ева выглядела женщиной. И что, такую красоту - в шкаф? Она скомандовала командиру "отбой", амнистия вышла всем.
Теперь Наташа шьет Скомороховой платье, ибо зав вещевым складом поняла: новый режим всерьез и надолго. Когда еще найдется командир, способный лишить адмиральшу гражданского одеяния?
Наташа отодвигает лохматого Малыша, прикорнувшего на диване прямо на стопке журналов, вытягивает один из них.
- Вот этот фасон выбрала.
- Натали, у тебя же точно такое, - говорю я, рассматривая на странице модный силуэт. Наташка демонстрировала платье еще в начале лета, когда приезжала ко мне. - Всем полком переходите на новую униформу?
- Представляешь, Варя, я то же самое Скомороховой говорю, а она уперлась - ни в какую. Жаль, что в мое не влезает, я бы продала. - Наташа придала кривошипно-шатунному механизму реактивную скорость.
- С точки зрения старины Фрейда, - констатирую я страшным голосом, случай клинический, свидетельствует о психопатологии заказчика, уверенного, что вместе с платьем ты отдашь и свою красоту.
- Какая ты, Варька, вредина! - протестует Наташка и забрасывает меня отходами швейного производства.
Из солидарности с хозяйкой внизу подо мной серьезно рычит собака.
- Где ты взяла этого барбоса?
Малыш зевает, я не без испуга пялюсь в его пасть.
- Да так, прибился. - Наташка гладит Малыша по холке. - Между прочим, он очень образованный. Жаль, что у тебя нет наркотика, он бы нашел.
- Конечно, жаль, - говорю я, - мне бы сразу уголовку за контрабанду наркотиков пришили, ты бы сухари в тюрьму носила. Если б их, конечно, твой умный Малыш раньше свидания не сожрал.
Пропустив это немаловажное уточнение мимо ушей, Наталья подсела к собаке.
- Малыш у нас на таможенном посту служил, недекларированный товар нюхал. Правда, Малыш?
Я недоумеваю: откуда такая осведомленность в таможенных терминах?
- Наташка, у тебя таможенник появился?
Такая уж она девушка, встречается с врачом - говорит о болезнях, с моряком - о море, сейчас - о таможне. Не девушка, а сосуд, который каждый наполняет по своему вкусу. А вот утолить жажду щедрыми глотками, вволю, никто не может.
- Уже исчез, Малыша оставил, на долгую память. Его списали на пенсию. Малыш у нас дедушка.
Пес тяжело вздохнул, наверное, согласился.
Наташка встречалась с таможенником несколько месяцев. Где уж она его только нашла, на таком удалении от таможенной границы? С таможенником пришлось расстаться из-за жадности, ухаживал на широкую ногу, но исключительно за государственный счет: в качестве презента доставлял только конфискованный товар.
- Я как-то сказала, что люблю икру, ладно бы черную, так ведь я не прочь и красную любить. А он мне говорит: в перечне конфискатов икры нет. Не люблю жмотов, - смеется Наташа.
Вспоминая расчетливого ухажера, мы прыскаем: пожадничал для такой девушки! Намылился рубль истратить, да три копейки пожалел. Наташка икру ложками будет есть, и по разным поводам, а вот выпадет ли таможеннику карта встретить еще такую красавицу?
Жадин и я не уважаю, прижимистый мужик - для меня существо среднего рода, без определенной половой ориентации; их бы сразу кастрировать, пусть живут и копят, чтоб голову девушкам не морочили и себе нервы не трепали. Представляю, какие сердечные муки испытывает эдакий пингвин перед дилеммой: какое мороженое купить - дешевое или очень дешевое? Как правило, жадность не растет на пустыре, проявляется не только в материальных ценностях, но и в духовных тоже. Встретишься с таким, а от него ни жарко, ни холодно, ибо перед тобой человек-сейф, эмоции и чувства на замке. Жадность - это вакцина от солидного перечня человеческих пороков: жмоты не пьют, не курят, женам не изменяют, зарплату на друзей и подружек не проматывают. И это самый опасный симптом, особливо для прельстившихся образом положительного героя.
Основа подобного благоразумия отнюдь не гипертрофированная нравственность, просто в любом случае придется раскошелиться - если не деньгами, так чувствами. Муза Пегасовна называет их "теоретиками чувств", способными только на правильные рассуждения, но никогда - на сами чувства.
- Чувства с расчетом всегда в диссонансе, - говорит она и призывает в союзники Гете. - "Теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо."
Правда, не будь таможенник скупердяем, моя подруга обнаружила бы в нем другой, не менее противный изъян. Такая она девушка. Сейчас за Наташкой волочится Жора, тот самый здоровяк, который провожал ее к вертолету. Дайте срок, и Наташка будет вполне компетентна в вопросах фюзеляжа, катапульты и угла атаки, ведь Жора - летчик.
- Пока никаких глобальных выводов. Ты же знаешь, как я отношусь к летчикам, - говорит Наташа.
Как не знать, я сама к ним так отношусь.
- Но у него не сложились отношения с Малышом. Малыш набрасывается на Жору. Пусть бы он весь гарнизон перекусал, нашим мужикам это бы на пользу пошло, так ведь он, подлец, на одного Жорку бросается. Просто невозможно остаться вместе, как залает, весь дом в курсе, что ко мне хахаль приперся.
- Он просто хочет, чтобы ты вернулась к таможеннику, ревнует тебя к Жоре. Может, его самого вернуть прежнему хозяину? - С неким уважением я посмотрела на Малыша, который никогда не казался мне безобидной собачкой, один оскал крокодиловый чего стоит.
- Этот жмот заморит собаку. Вдруг все участники внешней экономической деятельности станут законопослушными и перестанут заниматься незаконными перевозками мясных продуктов через таможенную границу, тогда Малыш умрет голодной смертью.
Увлечение недавних дней еще довлело над речью бывшей подруги инспектора таможенного поста.
- Самое интересное, - продолжала Наташка, - что вначале все было нормально. Малыш даже провожал Жору к автобусу. И вот несколько месяцев назад... Жорка только ступил на порог, Малыш как бросится на него, хурма вся на пол... Жорка как раз из Моздока прилетел, ящик хурмы привез. Я сначала не поняла, думала, Малыш от радости бросился. А он чуть не загрыз, за ногу до крови схватил, еле оттащила.
- Ну пусть Жорка найдет подход к собаке, купит палку колбасы. Он-то хоть не жмот? - поинтересовалась я.
Наташа тем временем достала из-за шкафа гладильную доску, включила утюг, разложила на доске сшитое платье.
- Сколько там?
Я поглядела на запястье.
- Скоро три.
- Сейчас Скоморохова на примерку явится, - сообщила Наташа, водя исторгающим пар утюгом по платью. - Пока не жмот. Одного скареда встретишь, потом все под подозрением. Да, Жорка уже покупал Малышу курицу. Копченую. Малыш от нее чуть не сдох. Сутки рвало.
- Может, собакам нельзя курятину? Тем более копченую...
- А то они тебя на помойке будут спрашивать, можно им курицу или нет. Все им можно.
Она оставила утюг, присела на диван.
- Варька, у тебя сигареты есть?
Сигареты есть, но почему об этом обыденном предмете надо спрашивать свистящим шепотом? С каким-то загадочным видом Наташка пошла на кухню, я за ней. Тайна, которую она пожелала открыть мне за кухонным столом, при дымящихся сигаретах, заключалась в том, что Жора пытался отравить Малыша: будто бы он подсыпал в курицу, брошенную целиком в собачью миску, яд. Эта высказанная вслух тайна свидетельствовала о том, что изощренная ненависть Наташи к мужчинам достигла своего апогея. На здоровую голову такое не измыслишь.