- Ага, кажется я знаю, ради кого он его отдал, - я широко улыбнулась, но тут же осеклась, увидев её строгий взгляд.
- Сейчас ты приземлишься. Я дам тебе крубок, один конец которого буду держать. Ты иди и разматывай его, и не вздумай отпускать, иначе никогда отсюда не выберешь.
- Что я буду должна делать?
- Ну, смотри по обстоятельствам...
- Че?! Хорошая инструкция, нечего сказать! Прямо как наш химик перед лабораторной!
- Может, тебе придется вонзить нож ему в сердце. А может, в своё... Я не могу сказать, что тебя ждет.
- Помнится, когда я ныряла за Клэр, меня спасли...
- У Клэр не настолько всё плохо... Так, всё, бери клубок и топай вперед.
Она протянула мне красный клубок. Красная нить судьбы? Ха!
Я опустилась на пол канализации. В стороне журчала черная кровь, с потолка слезала слизь и краска, по трубам сновали крысы. Воняло так, что уж лучше совсем не дышать.
- Это что, твой внутренний мир, Ворон? - нервно рассмеялась я, - Очень мило! Лофт... Местные арт-чуваки застрелятся от зависти. Ха, аж вспомнила арт-пространство Джо, такая жуть была! А всем понравилось... Хотя Пепе сказал, что его сортир выглядит лучше. Ха-ха! Смешной был мальчик. Ну и пусть идёт лесом!
Мои слова отзывались гулким эхом, отражающимся от грязных влажных стен. Крысы согласно попискивали. Я принялась петь надоедливую песню, которую одно время все время крутили по телеку и радио. А потом пела "Лестницу в небо" и "Путь в Ад". А потом Селену Гомез и Бритни Спирс. А потом пересказывала сюжет "Ханы Монтаны". А потом цитировала смешную историчку, над шутками которой ржала вся школа. А потом цитировала директора, который не шутил, но над ним тоже смеялись. Потом пародировала Зои, Клариссу, Саймона, Грега, Эрика, Клэр. Нитка почти закончилась, но пейзаж не менялся: всё та же канализация и те же крысы.
- Эй, давайте уже что-нибудь друго...
Договорить я не успела, потому что обомлела. Он сидел, прижавшись спиной к стене. О да, я это помню. Сны менялись, исчезали старые, появлялись новые, но этот оставался неизменным.
- Знаешь, ты ведь в какой-то степени застрял здесь, в этом тоннеле.
Он удивленно посмотрел на меня.
- Что ты вообще знаешь? Этой мой сон, а не твой. Это мои страхи.
- Ты больше не один. Пойдем домой.
- Ты знаешь, почему именно тоннель?
- Потому что... Ты в нем застрял в детстве?
- А ты догадливая... Однажды ребята решили подшутить. Они заперли меня здесь и ушли... Я тогда был слишком мал и ничего не понимал.
Его лицо исказилось страхом и болью.
- Я искал выход, пока не свалился от усталости. Я лежал на грязном полу в нечистотах, вдыхая запах гнили, и по мне ползали крысы, кусая меня. Они так громко пищали, что я не мог уснуть. Я чувствовал их коготки и голые хвосты через одежду. Они кусали мои пальцы, а я не мог даже пошевелиться, чтобы прогнать их.
- Сколько дней ты там пробыл?
- Мне показалось, что сто лет. Но мне сказали, что 4 дня. Я думал, что потом все закончится, но ночью все мои кошары оживали. И тогда я понял, что остался здесь навсегда. Поэтому я прошу вновь и вновь черную кровь забрать меня. Но даже на то, чтобы утопиться здесь, у меня не хватает сил.
- Пойдем домой, Ворон... Я знаю, где выход из тоннеля. Скоро все закончится.
Мы пошли вперед, шаркая по грязному покрытию. Вскоре мы увидели железную ржавую дверь. Она послушно отворилась, издав душераздирающий скрип. Свет ударил по глазам...
Я услышала звон разбитого стекла. Всё покрылось трещинами: и грязные стены, и слизистые потолки, и холодные трубы, и безмятежное летнее небо, и высокая трава, и мутная вонючая вода.
Самый главный кошмар разбился вдребезги и растворился, забрав с собой все остальные.
Но что-то еще разбилось, верно?
- Что бы вы делали без меня, ребята?
Мама стояла вдали, махая нам рукой, а в её груди на месте сердце зияла дыра.
- Мама! - хором крикнули мы.
- Ты бы не смогла, муза. И ты, мальчишка, тоже. А вот я всегда хотела уйти красиво. А это разве не красиво?
- Красиво... - прошептал Голубь, и по его щеке скатились две слезинки, - Очень красиво, Мама.
Мы помахали ей рукой. Она улыбнулась, отвернулась и ушла, растаяв на горизонте.
И теперь оперение Ворона стало белоснежным. Нет... Он больше не Ворон. Он Голубь.
Я очнулась лежа на скамейке в саду, заботливо укрытая клетчатым пледом. Он сидел рядом, читая книжку. Тень листвы опускалась на белые страницы.