К нам присоединились Блейн, Ромео и Мариам, за которой плелся мальчик с синдромом Котара.
Мы не дрались едой и не переругивались, мы просто молчали. Да, мы общались на языке тишины, у каждого она была своя. У Блейна она была уютная и в то же время глубокая, как пасть кита, у Ромео - вкрадчивая, звонкая, оглушающая, у Мариам - поглощающая, затягивающая и горькая, у зеленоволосого парня - пугающая, темная, мрачная, а у несуществующего мальчика - никакая...
Спящая
Я снова там. Попасть туда просто - два шага вперед и десять назад. А потом поверни на север и иди, никуда не сворачивая, ни секунды не сомневаясь.
- Хочешь, скажу тебе кое-то очень интересное?
Он, как в прошлый раз, лежал, раскинув руки и глядя вверх неподвижным взглядом.
- Конечно! Я люблю всякие интересности! - я радостно захлопала в ладоши.
- Прихожая - это перепутье. На север пойдешь - сюда попадешь, как ты уже знаешь. На юг пойдешь - секреты узнаешь, на запад пойдешь - прошлое отворит перед тобой двери. А на востоке ты встретишь саму Королеву. Что тогда будет - этого я тебе сказать не могу. Но знаю, что если скажешь ей праввильные слова, то победишь её.
- Нет, победы мне неинтересны. А тайны на то и тайны, чтобы быть только для избранных.
- Странная ты. Мне это нравится. А что насчет прошлого?
- Уважай прошлое, но не вороши. Не смотри вниз и не оборачивайся - оно настигнет тебя и не даст уйти.
- Посмотри под лед, - он перевернулся на живот и оперся на локти, - Гляди! Подо льдом выросли цветы!
И правда. Прекрасные соцветия распустились и застыле в вечной мерзлоте. Красота, застывшая во времени, извращенная версия бесконечного.
- Неужели это сделала я? - шепотом спросила я.
- По-видимому, - он пожал плечами, - Ты внесла крупицу весны в зиму, крупицу жизни в смерть, крупицу тепла в холод. Но не сравнивай себя с солнцем, ты не настолька могущественна. Даже звёзды гаснут, что говорить о тебе? Ты не растопишь эти льды, не пробудишь мертвого и не заставишь существовать того, кого нет.
- Ты говоришь о том мальчике...
- Да, о Несуществующем. Кит сказал, что ему ничего не поможет, разве что сама Февраль.
- Февраль умерла?
- Она покончила с собой.
- Зачем она это сделала? - спросила я дрожащим голосом, - Зачем она обрекла его на это? Как можно так поступать с любовью?
- Этого я не знаю.
- Печальная история.
- Это мир для двоих, который закрыт для нас. Это истина для двоих, которую мы вряд ли поймем.
- Любовь не убивает. Она воскрешает.
- Ты слишком нежна для этого мира. Ты напоминаешь мне Маму.
- А кто это?
- Тоже Иная, только нездешняя. Она проницательнее всех, кого я знал, даже Вечность с ней не сравнится. Она умеет заглядывать в души так глубоко, как не заглядывал ещё никто и видеть прекрасное в уродливом.
Небо осветило золотистое зарево, отражаясь в наших глазах, дроблясь в осколках льда, освещая бескрайние застывшие воды.
Ворон казался мне до боли знакомым. Я знаю его всего вторую ночь, но у меня такое чувство, будто я знала его всю жизнь. Хотя, быть может, время тянется здесь медленнее? Не зря я проснулась вчера уставшей.
Нет... Будто я знала его до того, как попала сюда. Может, я не раз замечала его в толпе, среди прохожих? Среди пыльных улиц и магазинных ветрин, в тенистом парке и на скамейке под палящим солнцем? А может, среди школьных коридоров...
- Как давно ты здесь? - спросила я парня.
- Как давно? - задумался Ворон, - Не знаю... Не помню. Но очень долго. Очень долго меня продержали в Клетке, все воспоминания перепутались.
- Что такое Клетка?
- Это страшное место... Оно стирает всё. Оно стирает тебя. Раньше её называли Ластиком, но потом переименовали в Клетку. Клетка отрезает тебя от всего, отрезает от мира и от людей, и оставляет тебя наедине с собой. А таких, как я, ни в коем случае нельзя оставлять наедине с собой. В Клетке время останавливается. Туда даже звуки не проникают. В конце концов ты начинаешь забывать, кто ты, и что там, за стенами, и всё, что тебя связывает - это окно с небом в решетку. И ты отчаянно цепляешься за этот клочок внешнего мира, но его недостаточно, чтобы не потерять себя.
- Ужас! И тебя там держат?!
- Да, - Ворон в миг погрустнел, - Поэтому никогда туда не попадай. Уж лучше погибнуть. Я видел человека, который сидел в Клетке полгода. Он стал Застывшим.
- То есть?
- Ну... Не двигался. Не ел, не пил, не шевелился, просто лежал, уставившись в одну точку. Превратися в пустую оболочку, которая только дышала и ходила под себя. Кит сказал, что он и до этого был не лучше, и если бы Халаты его не подобрали, кто знает, что бы с ним было... Определенно что-то страшное. Так что Клетка действительно избавила его от страданий... Потому что в нем ничего не осталось.